Читать книгу - "Модернизация: от Елизаветы Тюдор до Егора Гайдара - Отар Маргания"

А главой государства на 17 году своей жизни стал Муцухито. Его отец внезапно умер — то ли от оспы, то ли от подсыпанного политическими противниками мышьяка, то ли от чрезмерной половой активности. Юный император, конечно, не был готов к несению выпавшего на его долю столь тяжкого бремени. Мало того что власть пришла столь рано, так еще и пользоваться ею требовалось совершенно по-новому. Вместо того чтобы тихо пописывать танки да покрывать наложниц, как делали все его предки, бедному Муцухито приходилось встречаться с людьми (в том числе со «страшными» иностранцами), произносить какие-то слова и даже — о ужас — путешествовать по стране.

Тем не менее к новым условиям жизни пришлось приспосабливаться. Император занялся физическими упражнениями, стал ездить верхом. Здоровый образ жизни Муцухито во многом определил длительность эпохи его правления. Правда, время от времени он впадал в депрессию, отказывался принимать министров, серьезно злоупотреблял алкоголем^[6]. Трудно понять, что таилось в душе у человека, выращенного для жизни в «пробирке», но оказавшегося на деле крупнейшим экспериментатором гигантской лаборатории под названием «Япония».

В начале своей государственной деятельности юноша робел, забывал написанный для него советниками текст. Но судя по всему окружение императора четко понимало, что необходимо делать. А потому относительная недееспособность Муцухито принципиального значения не имела. Страна изменялась не по дням, а по часам вне зависимости от того, понимал ли глава государства, какое великое дело он возглавляет.

Удивительная вещь — преобразования этой эпохи иногда называют реставрацией, а иногда — революцией. Как то, так и другое абсолютно верно. С одной стороны, после падения сегуна была реставрирована императорская власть. Но с другой — власть эта осуществила в Японии изменения поистине революционного масштаба. Ни в одной другой стране начальный этап модернизации не происходил в столь сжатые по историческим меркам сроки.

Путь от практически полной закрытости до высоких темпов промышленного развития и участия в империалистическом дележе мира Страна восходящего солнца прошла буквально-таки на протяжении жизни одного императора. И хотя нам до сих пор трудно сказать, насколько суть реформ определялась именно личностью главы государства (скорее, все же — его окружением), эпоха эта по праву носит название эпохи Мэйдзи.

Мэйдзи — это еще одно имя императора, самое главное, самое известное, хотя и обретенное им лишь после смерти.

Означает оно — светлое (или просвещенное) правление. Светлым сие правление, правда, кажется лишь при взгляде с высоты восходящего солнца. Террор, гражданская война и нищета промышленных районов изрядно портят при ближайшем рассмотрении впечатление от японского чуда. Однако, по тонкому наблюдению ведущего исследователя этой эпохи Александра Мещерякова, «в отличие от "классических" европейских революций — французской и российской — социальная реконструкция в Японии была произведена не за счет массового истребления правящего класса, а за счет перераспределения сил внутри элиты». Открытие массы возможностей для простолюдинов сочеталось с постепенной адаптацией самураев к меняющимся условиям жизни.

В новой стране нашли себе место практически все. Некоторые — в бизнесе, иные — на государственной службе, третьи — в военном деле. А основная масса народа, неспособная проявлять какую-либо самостоятельность, пристроилась под крылышком одного из патронов-предпринимателей, выполняющего в изменившемся обществе роль традиционного главы клана.