Читать книгу - "50 знаменитых авантюристов - Ольга Исаенко"

Корнет Савин – один из наиболее дерзких и изобретательных авантюристов, подаренных миру Россией. Легкость, с какой он вживался в любой образ, цинично элегантный стиль, с которым облапошивал очередную жертву, изумительная изобретательность – все это очень напоминает хорошо знакомый образ Великого комбинатора.

Впервые этот аферист привлек к себе внимание полиции еще в годы царствования императора Александра III. Тогда в Мраморном дворце обнаружили кражу: кто-то похитил из спальни Великой княгини золотые и серебряные ризы икон, украшенные драгоценными камнями. Правда, полиция Санкт-Петербурга оказалась на высоте, и вскоре вор был найден. Им оказался корнет лейб-гвардии Гродненского гусарского полка Савин. В Мраморном дворце он находился как адъютант сына хозяйки ценностей, Великого князя Николая Константиновича. На допросе Савин сознался и в краже, и в том, что заложил похищенное за полмиллиона рублей. Но полный раскаяния мошенник стал доказывать полиции, что действовал не по своей воле, а был лишь исполнителем приказа Николая Константиновича, которому и передал вырученные деньги. Они, мол, срочно понадобились хозяину, чтобы содержать английскую танцовщицу. Вскоре подробности кражи стали достоянием всего города, несмотря на строжайшую секретность расследования. Скандал нужно было срочно замять. Великого князя объявили душевнобольным и выслали «для лечения» в Ташкент, а Савина выгнали из полка, предложив как можно скорее убраться подальше из России.

Сначала изгнанник отправился в Париж, где объявил себя политэмигрантом. Вначале к его личности был проявлен горячий интерес, он давал многочисленные интервью. Савин расписывал подробности дворцовой кражи, заявляя, что деньги, мол, потребовались его хозяину для благородных целей. Корнет утверждал, что сам Великий князь является членом революционной партии и передавал средства на дело революции. А история с английской танцовщицей – не более чем дешевый вымысел, необходимый, чтобы сбить с толку полицию и жандармерию. В Париже Савин успел быстро наделать долгов и вскоре, спасаясь от кредиторов, сбежал в Америку. Он объявился в Сан-Франциско, где именовал себя графом де Тулуз-Лотреком. Живя в самых дорогих отелях, он охотно общался с прессой, сообщая, что российское правительство поручило ему разместить крупные заказы для строительства Транссибирской магистрали. Для этого ему необходимо ознакомиться с деятельностью наиболее известных машиностроительных корпораций. После такого заявления виднейшие промышленники и финансисты стремились во что бы то ни стало быть представленными «графу». Крупные авансы за посредничество сыпались как из рога изобилия. Но вскоре корнет исчез со всеми деньгами. Он вернулся в Европу. Американцы кинулись в полицию, только взывать к справедливости было уже поздно.

А авантюрист снова решил попытать счастья на родине, вернувшись к военной службе. Тут ему удалось провернуть аферу, ставшую известной всей эмиграции.

Отличительной чертой корнета Савина была располагающая внешность, прекрасное воспитание и великолепное владение несколькими иностранными языками: английским, французским, немецким, итальянским. Когда началась революция, он со своей частью приступил к охране Зимнего дворца. В один из дней, когда корнет исполнял обязанности начальника караула, к порогу здания подошел богатый американский турист. Внутрь дежурные иностранца не пустили и вызвали своего начальника – Савина. Естественно, при виде его солдаты взяли на караул, звякнув шпорами. Турист же, по-видимому, в русских знаках отличия не разбирался совершенно. Американец выразил желание поговорить с хозяином дворца. Корнет, состряпав соответствующее моменту «величественное» выражение физиономии, дал понять пришедшему, что тот обратился как раз по адресу. Далее состоялся диалог, позднее ставший основой популярного анекдота: западный делец выражал желание купить Зимний, в разобранном виде переправить к себе на родину и уже там собрать здание заново. Савин ответил, что американец – отнюдь не первый, кто обратился к нему с подобным предложением. При этом пройдоха выразил удивление, как быстро распространяются новости. Мол, только что к нему с подобным предложением приезжал персидский шах, и договор о покупке здания практически заключен, восточный владыка должен привезти требуемую сумму (кстати, совершенно астрономическую) в шесть часов вечера. Американец сразу же предложил заплатить больше и привезти деньги в пять часов… Тогда Савин, изобразив для большей правдоподобности тягостное раздумье, согласился на предложение настойчивого американца и пообещал приготовить к пяти часам расписку.

После ухода обрадованного иностранца Савин отправился в архив, где ему ничего не стоило отыскать старый документ с гербовой печатью, исписанный не полностью. Отрезав заполненную часть, мошенник написал расписку и пометил ее завтрашним днем. Здесь же стоял и тяжеленный сундук с огромными ключами, не использующимися уже более века. Корнет отобрал 60 наиболее старых и замысловатых и связал их веревкой. Для придания большей солидности состряпанному им «документу» Савин украсил его оттисками монет разного достоинства (на них изображались имперские двуглавые орлы). Вид у расписки, украшенной многими «печатями», был весьма представительный. К пяти часам явился с деньгами, упакованными в два чемодана, американский бизнесмен. Корнет отдал ему расписку и ключи, однако деньги пересчитывать не стал, величественно сообщив, что в этом нет необходимости, ибо покупатель – настоящий джентльмен. Когда новоявленный «владелец» Зимнего прятал купчую, свет в здании неожиданно погас. Савин, позаботившийся об этом заранее, чтобы американец не стал разгуливать по дворцу, поспешил пояснить, что он звонил на станцию, чтобы со следующего дня счет за электричество посылали новому владельцу. Когда иностранец ушел, корнет приказал часовому поднять рубильник. С этого дня он в карауле больше не появлялся.

Самое интересное произошло на следующий день: к Зимнему подъехал грузовик с рабочими, и американец попытался по-хозяйски обследовать дворец. Естественно, охрана его не пустила, позвав нового начальника караула. Осмотрев «купчую», тот едва не умер со смеху: перед ним было долговое обязательство американского подданного мистера Джонса на сумму с внушительным количеством нулей. А внизу, после подписи, украшенной витиеватым росчерком, бесподобное примечание: «Дураков не сеют, не жнут!» И начались скитания обманутого покупателя по инстанциям. В конце концов кто-то перевел ему содержание «купчей».