Читать книгу - "Сказание о Луноходе - Александр Струев"

Вожатый вызвал Пасохина. Время на часах было девять, ужин давно убрали, а архитектор все не шел.

– Где Пасохин?! – раздраженно спросил Вожатый в телефонную трубку. – Нашли? Ну?!

В трубку что-то обстоятельно отвечали.

– Понятно, понятно! – получив разъяснение, удовлетворился Вожатый.

За столом сиротливо стояла нетронутая тарелка архитектора.

– Вы его не беспокойте, пусть в себя приходит! Пускай отлежится как следует, если необходимо, пригласите врачей, – закончил Он и положил трубку.

– Что с ним, заболел? – участливо спросила Наталья Сергеевна, которая тоже с нетерпением ждала Пасохина.

– Напился в стельку, лыка не вяжет! У гениев такие срывы периодически случаются. Как гений, жди от него чудачеств – то напьется до невменяемости, то в окно от чужой жены выпрыгнет, ноги переломает, а то в дамской одежде на каблуках вышагивает: «Здравствуйте, я ваша тетя!» – и такие находятся! – со вздохом разъяснил Вожатый. – Пасохин тоже слабак оказался, мозговой нагрузки не выдерживает, в конце концов его на стакане клинит. Если начнет пить-гулять, за уши от бутылки не оттянешь. Потом неделю болеть будет, это известно! Ну да ладно, потерпим, правда, Наташенька? Пасохин-то у нас один, – миролюбиво закончил Вожатый.

– Он хороший! – ласково отозвалась Наталья Сергеевна. – Пирожные можно убирать, а фрукты пока оставьте! – подсказала она нерасторопному официанту.

Новая прислуга никак не могла освоиться в доме.

– Мне очень Пасохинские сады понравились, прямо изумили, – продолжала Наташа, – только он мог такое чудо выдумать!

Автобусы, тяжелые грузовики, трактора, бронемашины так засрали выбросами отработанных газов атмосферу, что в безветренные дни в Москве становилось трудно дышать. С каждым днем транспорта в городе делалось больше и больше. Вожатый велел на окнах городских домов вывешивать ящики с цветами: растения, хоть и маленькие, а кислород регулярно вырабатывали, но это не спасало, цветы вяли, рассада на клумбах чернела, слишком большое содержание СО и тяжелых металлов присутствовало в воздухе. Чтобы лучше организовать сообщение, интенсивно строились широченные транспортные артерии и грандиозные многоярусные развязки. Вырубая под корень лирические московские бульвары, уничтожая многовековые скверы и тенистые парки, неумолимо шагала всеразрушающая строительная техника: экскаваторы, грейдеры, катки, асфальтоукладчики. Собственно Пасохин и запроектировал основные столичные развязки и скоростные магистрали, обетонил и заасфальтировал тысячи тысяч квадратных километров, а сколько еще местных проездов понаделали? Когда архитектор впервые услышал, что он самый отчаянный вредитель и что это он всю живую природу в Москве погубил, искренне рассмеялся:

– Так сажайте больше деревьев, вот проблему нашли!

– Куда же мы их садить будем, когда везде асфальт и эстакады бетонные? На голову себе?!

Тут-то и придумал Пасохин подвесные сады над Москвой. Теперь над каждой дорогой деревья зеленели! На каждом уличном фонаре по штамбовому деревцу расцветало, над всяким дорожным знаком куст многолетний топорщился, над сложнейшими перекрестками и невероятными кольцеподобными площадями в шахматном порядке, чтобы солнце вглубь проникало, целые перелески на металлических конструкциях зашелестели. По удобным лесенкам поднимались туда горожане, прогуливались с детьми и сослуживцами, целовали ненаглядных возлюбленных. Среди деревьев отлично уместились детские площадки, крутились беззаботные качели с каруселями, рядом сколотили деревянные песочницы – куличи дошкольникам лепить, и живому уголку с пушистыми зверями, деткам на радость, место нашлось. Повсюду скамеечки для отдыха заботливо расставили – красота! А кислорода в городе столько стало – хоть обдышись! Особенно хорошо было весной, когда цвела сирень. Тимирязевцы ко Дню Великой Победы вывели особый вид плакучей сирени. Белые, сиреневые, фиолетовые и красные соцветия на одном растении завивали гирляндами края подвесных садов, кудрявились над Москвой и по-настоящему восхищали. А запах?! Нет ничего лучше запаха благоухающей в средней полосе России сирени. В кои-то веки на рассвете зазвенел в гуще подвесных садов-парков соловей, залился переливами! Появление в городе птиц не прошло незамеченным. По распоряжению Вожатого школьники смастерили и расставляли на подвесных скверах миллионы скворечников и дуплянок. Чуть солнце, со всех сторон наваливались птичьи распевки, щебетание, попискивание, тютюканье, трели задорные, мамочка дорогая, как хорошо!