Читать книгу - "Франция и Англия X-XIII веков. Становление монархии - Шарль Эдмон Пти-Дютайи"

«В присутствии короля была зачитана и утверждена некоторая часть кутюмов и вольностей и прерогатив предков короля, а именно короля Генриха I и других, которые должны соблюдаться и поддерживаться в королевстве. И ввиду разногласий и споров, которые поднялись между духовенством, с одной стороны, и судьями сеньора короля и баронами королевства по поводу этих кутюмов и прерогатив, этот просмотр был произведен в присутствии архиепископов и епископов, и духовенства, и графов, и баронов, и знатных людей королевства».

И действительно, дело в общем шло о том, чтобы произвести реставрацию, чтобы приостановить и свести на нет успехи, сделанные в ущерб государству церковью и Святым престолом или благодаря анархии времен Стефана, или в связи с григорианской реформой и новым каноническим правом. Английская церковь во времена Вильгельма Завоевателя, Вильгельма Рыжего и Генриха I в конце концов находилась в подчинении; и дело шло о том, чтобы вернуть ее в это положение. Король находил, что некоторые прелаты стремились теперь к политической независимости; они забывали, что на них как на баронах лежат известные обязанности, не являлись в курию, отправлялись на материк заводить там интриги с разными подозрительными людьми. Право регалии оспаривалось, выборы епископов и аббатов не всегда производились согласно с волей короля, и избранный получал посвящение раньше, чем приносил королю ленную присягу (оммаж). Король учитывал также и личные обиды своих баронов; отлучение производилось слишком поспешно и несправедливо; церковь отнимала у сеньора его крестьян, посвящая их в духовный сан без его согласия; она оспаривала права патронов церквей, которые должны были назначать бенефициариев. Но особенно захваты церковного суда^[62], неосторожно учрежденного Вильгельмом Завоевателем, угрожали светскому обществу и мешали восстановлению общественной безопасности. Церковные суды притязали на то, чтобы им одним судить виновных клириков, и убийцы отделывались лишением сана; эти суды оставляли за собой дела о долговых обязательствах под тем предлогом, что должник клялся заимодавцу; архидиаконы, алчность которых вошла в поговорку, всякими правдами и неправдами притягивали мирян к своему суду, чтобы несправедливо вымогать у них штрафы. Конфликты между светскими и церковными судами были тем более многочисленны, что происхождение и характер держаний часто являлись спорными; на какую-нибудь тяжбу, касающуюся светского держания, церковный суд заявлял притязания под тем предлогом, что оно было держанием «de franche aumône», а за королевскими судами не признавали права на установление факта относительно этого пункта.

Кларендонские постановления и имели целью устранить эти злоупотребления и предупредить конфликты. Они обязывали прелатов вести себя, как подобает верным баронам, и ограничивали церковный суд, но они были проникнуты духом умеренности и в некоторых случаях требовали широкого пользования присяжными для разрешения тяжб; они, например, определенно устанавливали, что архидиакон ничего не должен терять из своих прав; что, если дело шло о земле, которую присяжные признавали перед королевским судом держанием «в свободной милостыню», то такое дело должно быть решено церковным судом. Король обещал также прибегать к принуждению по отношению к знатным людям королевства. Если они будут отказываться признать церковную юрисдикцию над собой и над своими людьми. Из шестнадцати параграфов шесть папа объявил впоследствии приемлемыми, и среди них тот, который ставил посвящение крестьянского сына в зависимость от предварительного согласия сеньора, а также тот, который заставлял архидиакона допускать «обвинительных присяжных» в тех случаях, когда он привлекал к суду мирян. Но другие параграфы противоречили букве или, по крайней мере, духу канонического права, каким оно в то время преподавалось, в особенности тот параграф, который запрещал апеллировать к папе без разрешения короля, и еще два, которые необходимо привести здесь дословно.

«В случае вакантности архиепископства, епископства, аббатства или приорства, зависящих от короля… когда приступают к их замещению в данной церкви, то сеньор король должен призвать главных должностных лиц этой церкви, и выборы должны происходить в часовне сеньора короля, с согласия сеньора короля и по совету с людьми королевства, которых он призовет для этого дела. И здесь избранный до своего посвящения принесет сеньору королю ленную присягу (оммаж) и присягу на верность, как своему сеньору, к которому он привязан своей жизнью, своими членами и своей земной честью, но без ущерба для своего духовного звания.

Клирики, обвиненные в каком-нибудь преступлении и вызванные королевским судьей, явятся на его суд, чтобы на нем дать ответ в том, в чем королевский суд найдет, что они должны отвечать там, а также в церковный суд, чтобы на нем дать ответ в том, в чем окажется, что они должны отвечать там; и притом так, что королевский судья пошлет в суд Святой церкви посмотреть, как будет решаться дело. И если клирик будет уличен или сознается, церковь не должна больше оказывать ему свое покровительство».

Этот знаменитый параграф о виновных клириках, слишком сжатый и плохо составленный, вызывает затруднения при толковании. Мы, со своей стороны, думаем так, что этим делом раньше должен заняться светский суд, и клирику надлежит на нем дать ответ в тех преступлениях, которые входят в компетенцию этого суда. Оттуда его передают в суд церковный, где его дело, если эти преступления будут доказаны, будет продолжать рассматриваться в присутствии представителя королевского суда; если он будет признан виновным и лишен сана, светский суд приговорит его к тому наказанию, которого он заслуживает, и приговор будет приведен в исполнение.

Ввиду большого количества преступлений, которые совершались в те времена клириками, такое решение было разумно, и многие английские епископы признали его таковым. Но Бекет, после некоторых колебаний, отверг его; он повторял при этом слова пророка Наума: «Бог не наказывает дважды», — и он уперся на этом с упрямством человека, который нашел подходящую формулу. Он отказался принять Кларедонские постановления. Генрих II пустился на всякие ухищрения, чтобы заставить его отказаться от должности: он засыпал его штрафами, обвинил его в хищении королевских доходов в бытность его канцлером. В конце концов он заставил свою курию осудить его как изменника и клятвопреступника. Покинутый епископами, которые ограничились тем, что не присутствовали на суде, Бекет бежал во Францию. Это был единственный путь, открытый для человека, который заявлял, что духовная власть бесконечно выше светской. Он рассчитывал на папу Александра III, но Александр, поссорившийся с Фридрихом Барбароссой и сам убежавший к Людовику VII, не мог порвать с могущественным Генрихом II. В течение десяти лет противники бесплодно обменивались взаимными оскорблениями. Бекет отлучал от церкви английских епископов и советников Генриха II, не осмеливаясь отлучить самого короля. Уклончивое поведение папы поставило короля и архиепископа в такое затруднительное положение, что оба врага заключили своего рода перемирие. Бекет вернулся в Англию в 1170 г., совершенно не склонный к уступкам. Известно, как он был убит четырьмя рыцарями, принадлежавшими к королевскому двору. Генрих II не давал им распоряжения убить, но, по собственному признанию, бессознательно подбивал к этому своих приближенных своими укорами против архиепископа. И он согласился на унизительную епитимью (в Авранше, 21 мая 1172 г.).