Читать книгу - "Особое чувство собственного ирландства - Пат Инголдзби"

3:30. Страшусь таких ночей. Спать пошел больше трех часов назад, а сна до сих пор ни в одном глазу. Не то чтоб я о чем-то беспокоился. Ум не мечется. Просто валяюсь в постели при включенном свете и понятия не имею, чем буду заниматься до завтрака. Шатер из одеяла я уже соорудил — и уже прикинулся, что я в цирке. Повытягивал перья из подушки и фукнул их в воздух. Уточку и курочку из пальцев сложил и тени их на стене показал. Господи, до чего же длинная будет ночь.

3:45. Будь я ребенком сорокалетней давности, я бы крикнул: «Ма… я заснуть не могу!» Тут бы проснулась мама и, глядишь, брат рядом тоже проснулся бы, и мне нашлось бы с кем поговорить. Но когда живешь сам по себе, просто лежишь и слушаешь, как дом исторгает таинственные и жуткие звуки. Где-то лает собака, и начинаешь размышлять о погостах и бледноликих женщинах в призрачных ночнушках, эти женщины делают вид, будто ты им нравишься, а затем все портят, кусая тебя за шею.

3:50. Забавно. В этом доме я четыре года, а никогда не бывал на чердаке. Иду вниз за креслом-качалкой, потому что, если встану на плетеный стул, он под моим весом сломается. Вдохновляюсь мыслью, что предстоит заглянуть к себе на чердак. Может, там чучела медведей или карты для поиска сокровищ.

3:55. Это опаснее, чем я думал. Всякий раз, когда тыкаю вверх щеткой, кресло-качалка подо мной бешено раскачивается. Полететь вниз головой с лестницы и угодить в кошачий лоток мне хотелось меньше всего. Вот почему я подпер качалку подушками. Теперь она достаточно устойчива, чтобы встать на подлокотники и вцепиться в них пальцами ног. Назад хода нет.

4:00. Пара крепких тычков щеткой — и чердак открыт. Внезапный выплеск холодного воздуха. Хотя в доме больше никого, мне становится самую малость неловко. Никогда прежде не стоял я на подлокотниках кресла-качалки, облаченный в исподнее, со щеткой в правой руке. Если сейчас ко мне в дом кто-нибудь вломится и застанет меня в таком виде — точно сдастся Соседскому дозору^[135] и всем разболтает.

4:05. Полный вперед — и вверх. Мои локти и верхняя часть тела — уже на чердаке. Остальной я внизу, брыкаюсь и пинаю ногами пустоту. Извив, рывок, вжик — и я вдруг в безопасности… цел-невредим на собственном чердаке. Батюшки, ну и темнотища тут. И тишина. Тут положено быть ликованию, приветственным речам и оркестрам. И телефону, чтоб я мог кому-нибудь позвонить и рассказать. К счастью, спозаранку явится почтальон. Вот ему первому и расскажу. Скорее бы завтрак.