Читать книгу - "Город Бонивур. Последняя великая стройка СССР - Александр Леонкин"

Они спрашивали, нельзя ли ускорить поставки техники в Нижнетамбовское. Через примерно полтора месяца в той же газете был опубликован его ответ: «В 1986 году на стройку выделено 11 экскаваторов, 16 бульдозеров, 4 скрепера, 4 автогрейдера, 12 кранов, 42 автомашины различных типов (не совсем понятно, зачем это перечислялось, так как первостроители и так видели технику, которая находится у них в Нижнетамбовском. — А. Л.). Планируется, что во втором полугодии 1986 года дополнительно будет направлено 2 бульдозера и 2 экскаватора»^[224].

Как сказано выше, первостроители обратились к Александру Бабенко 24 мая. Проблема была с техникой, которой не хватало. При этом через четыре дня, то есть 28 мая, Александр Александрович на страницах «Комсомольской правды» о Нижней Тамбовке сказал следующее: «Первые комсомольцы уже трудятся в Нижнетамбовском. Но, конечно, рабочих рук сюда нужно много. Дело найдется всем»^[225]. Он ошибался.

Впрочем, проблемы с механизмами и стройматериалам на стройке не были каким-то уникальным случаем в СССР. То же самое творилось и в городе Гагарин Смоленской области^[226], который «Комсомольской правде» предлагали объявить городом будущего. Та же картина была и на новых стройках Тюменской области, о чем рассказывал начальник штаба ЦК ВЛКСМ ВУКС Западно-Сибирского территориального комплекса Тюменской области на съезде ВЛКСМ в Москве 15 апреля 1987 года^[227]. Что касается Хабаровского края, тут развитие строительства в регионе в целом сдерживалось отставанием производства стройматериалов и конструкций сборного железобетона, кирпича, извести и теплоизоляции. Дефицит в то время составлял от 20 до 30 процентов^[228], часть же продукции уходила в брак. На самой стройке в Нижнетамбовском были проблемы с гвоздями, шифером, краской, досками^[229].

Виктор Федорович в письме автору написал, как они оригинально решали проблемы с инструментами. Они отправили одного из рабочих в Комсомольск-на-Амуре, и тот за деньги, которые дали ему коллеги по отряду, купил там пассатижи, отвертки, тестеры и другой инструментарий, необходимый в Нижней Тамбовке. Кстати, на свои деньги в нижнетамбовском магазине строители покупали и гвозди. Покупали и мотопилу «Дружба»^[230].

А вот Сергей Борисович Энговатов из отряда «Комсомолец Тамбова» решил проблему с инструментом еще оригинальнее: у электриков на стройке не было специальных когтей, чтобы лазать по столбам. Сергей Борисович просто отправил телеграмму в свой родной город Жердевка Тамбовской области, и ему эти когти выслали посылкой! Потом их использовали все электрики, когда тянули ЛЭП 0,4 кВ в пионерном поселке при формировании жилых кварталов.

В августе покидает свой пост, отработав всего полгода, начальник СУ-12 В. И. Антышев. Его место занял Федор Францевич Копий^[231].

Первого сентября 1986 года началась подготовка к проведению I комсомольской конференции стройки^[232], на которой должны были обсудить проблемы, существующие на строительстве нового города на Амуре, и найти пути их решения. Конференция была запланирована на 11 октября того же года.

Вторая половина 1986-го

На строительстве нового города на Амуре комсомольские работники были, но практически все (кроме начальника штаба ЦК ВЛКСМ ВУКС) неосвобожденные, то есть они совмещали основную работу на стройке с организационными делами комсомолии в Нижнетамбовском.

Однако за несколько дней до открытия I конференции стройки, которая состоялась 11 октября 1986 года, в субботу, в Нижнетамбовском Бюро Хабаровского крайкома ВЛКСМ принимает решение просить ЦК ВЛКСМ выделить ставку секретаря комитета ВЛКСМ первичной комсомольской организации СУ-12 Стройтреста № 6 города Комсомольска-на-Амуре^[233]. Уже на самой конференции в качестве освобожденного секретаря комитета комсомола выбрали бригадира комсомольско-молодежной бригады штукатуров-маляров Елену Александровну Анкудинову из отряда «Комсомолец Белоруссии». Позже в книге своих воспоминаний Елена Александровна написала:

«Мое вступление в должность началось с ЧП. На следующий день, а это было воскресенье, меня разбудили чуть свет. В вагончике Сережи Коровина^[234] разорвало котел и разворотило стену. К счастью, ни его, ни его жены с маленьким ребенком не было дома. Так я уяснила себе, что выходных у меня больше не будет. Первые месяцы я работала взахлеб, много и сумбурно. Мой рабочий день начинался в 8–9 часов, а заканчивался в 11–12 ночи. Приходилось заниматься абсолютно всем: поставками материалов, распределением жилья, конфликтами личного порядка, досугом, соцсоревнованием… если же на стройку приезжала агитбригада или корреспонденты, то раньше трех-четырех утра и думать нельзя было о сне. Поезд обычно приходил в половину второго, если не задерживался. Пока встретишь, устроишь на ночлег…^[235]»

Но это уже было потом.

Всего же в комитет ВЛКСМ стройки избрали 17 человек: Елену Александровну Анкудинову, Трофима Михайловича Бегали, Василия Анатольевича Еременко, Александра Михайловича Губко, Александра Николаевича Миргородского, Людмилу Викторовну Овчаренко, Александру Александровну Рыльских, Александра Алексеевича Грушевского, Ирину Ивановну Конюшкину, Виктора Николаевича Кантемирова, Ольгу Алексеевну Федорову, Константина Леонидовича Калугина, Петра Юрьевича Угрина, Сергея Михайловича Коровина, Ларису Ивановну Федорченко и Владимира Набиевича Халилова, Александра Машковцева.