Читать книгу - "Битва при Молодях. Неизвестные страницы русской истории - Александр Гапоненко"

Монастырские общины на Руси образовывали люди, искренне верующие и страх Божий ведающие. Такие люди собирались вместе, чтобы легче было жить в соответствии с евангельскими духовными принципами и избегать соблазнов материального мира.

Посвящавшие себя монашеской жизни, люди передавали общине свои богатства, отрекались от семьи и родственников, проводили все время чередуя молитвы с трудами по добыче средств пропитания. Жили монахи в кельях, совместно питались, совместно трудились, совместно молились, относились друг к другу как братья.

Братия выбирала себе настоятеля, которому беспрекословно подчинялась, а также его помощников: келаря, распоряжавшегося хозяйством, казначея, ведавшего общими доходами, дьяка, ведшего переписку с внешним миром и фиксирующего историю общины.

Монахи трудились в поле, пасли скот, занимались ремеслом. Они изготовляли также церковный инвентарь, писали иконы, переписывали богослужебные книги.

Братия строила для себя храмы, но они были открыты и для живших неподалеку посадских или крестьян. При монастырях открывали для прихожан больницы, богадельни, гостиницы – странноприимные дома. Для подготовки священников и образования прихожан монахи открывали школы.

Монахи, жившие среди язычников, проповедовали им слово Божье и обращали в христианство.

В годы неурожая монастыри кормили голодных, во время нашествия врагов – укрывали беженцев из ближайшей округи. Для этого монастыри обносились крепкими стенами с башнями, и в них хранилось оружие.

Власти поддерживали монастыри в их праведной деятельности, освобождали от податей и самих монахов, и зависимых от них посадских и крестьян – обеливали, как тогда говорили.

В монастыри очень часто уходили и богатые люди. Они делали в общину вклады землями с жившими на них зависимыми крестьянами, другим имуществом, деньгами. Это позволяло богатым вкладчикам жить, не прибегая к физическому труду. Причиной ухода в монастырь князей, бояр, купцов было чаще всего необоримое желание замолить те грехи, которые они накопили за годы жизни в миру, закончить в покое свой жизненный путь. Благо, можно было заключить с монастырем договор о том, что он обеспечивал человека, сделавшего при поступлении вклад материальными благами до конца жизни, а также зарезервировать место в обители для жены и детей, когда они достигнут преклонного возраста. Мужчины и женщины жили в разных обителях.

Монастыри от вкладов земель и денег богатели. Накопленные деньги братия отдавала в рост, пускала в торговый оборот, от чего получала еще больше материальных благ. Это богатство вводило не только богатого вкладчика, но и всю братию в соблазн, поскольку можно было самим уже и не трудиться, не ограничивать питание хлебом, водой и другими простыми плодами земли, украдкой есть мясо, пить заморское вино. Да и носить можно было рясы уже не из грубого домотканого сукна, а из тонких заморских тканей.

Бороться с этими соблазнами было трудно, и даже отцы-настоятели не всегда могли удержать братию от погони за материальными благами и от безделья.

Тогда истинно верующие монахи оставляли богатые обители и шли с немногими единомышленниками в леса, основывали там новые общины, где молились и сами трудились во спасение своей бессмертной души.

Свято-Троицкий Болдин монастырь основал за сорок лет до описываемых событий преподобный Герасим Болдинский – человек искренне верующий и увлекавший своей верой других. История основания им монастыря была такова.

Жил Герасим в глухом лесу возле Дорогобужа отшельником, ночевал в дупле дуба, питался растительными плодами, да тем, что ему люди добрые пошлют. Построил он маленькую церквушку рядом со своим убогим жилищем, чтобы было где молиться о нуждах, приходивших к нему за советом людей. К нему приходили люди из окрестных мест поговорить о Боге и помолиться. Чем дальше, тем больше.

Потому решил подвижник направиться в Москву и попросить позволения у царя на основание новой обители. Долго шел пешком до столицы, добрался к празднику – родился у государя Василия III долгожданный наследник – Иоанн Васильевич.

По случаю большой радости, государь Герасима ласково принял, побеседовал, грамотой на основание монастыря наделил, да еще щедро подарками пожаловал. На царские деньги и воздвигли храм, да братские кельи. Строила их новая братия во главе с игуменом Герасимом.

Став игуменом, преподобный сохранил строгость своего жития. Как и прежде, пил одну лишь воду, ел один лишь хлеб, да со всеми монахами на равных трудился: рожь молол, хлебы пек, дрова рубил, за больными ходил, службы в церкви служил.

Герасим всегда поучал своих учеников:

– Все в монастыре должно быть общее. В келье ничего, кроме одежды, держать не надобно, да и та должна быть простая, из домотканого сукна. Хмельного пития в обители тоже иметь не следует, даже для гостей. Кормить всех лучше вместе – игумена, братию и гостей, да пищей одинаковой. Из обители никого не выгонять, даже за прегрешения, им надо помогать исправляться.

Необычное в обители преподобный управление установил – в помощь игумену – собор 12 старцев, самых мудрых, чтобы, «в случае чего» и самого игумена поправить, тоже ведь человек – всякое бывает.

Простой же люд в великом множестве с немощами своими приходил к Герасиму, и вскорости всяк молящийся получал утешение в бедах и исцеление от болезней.

А по престольным праздникам у монастырских стен разворачивалась ярмарка – и от такой близости к святыне гулянья народные шли чинно, без обмана и излишеств.

Преподобному охотно жертвовали богатые люди на богоугодные нужды, и теперь Болдинский монастырь владел почти сотней сел и деревень, многочисленными мельницами, охотничьими и бортными угодьями, скотными дворами, рыбными ловлями, держал торговые лавки в Дорогобуже, Вязьме, Смоленске и даже в Москве.

После смерти Герасима настоятелем Свято-Троицкого монастыря стал его любимый ученик Дормидонд. Архимандрит сам тщательно соблюдал установленные при жизни основателя правила монастырского общежития, требовал того же от подчиненных ему монахов.

Приписанные к монастырю крестьяне отдавали треть выращенного ими урожая монастырю. Треть выручки от продажи своей продукции отдавали и три десятка приписанных к монастырю смоленских ремесленника, которые изготавливали седла, сбрую и упряжь для лошадей на продажу.

Зато монастырская братия кормила весь позапрошлый году четыре сотни своих крестьян, которые пострадали от неурожая, а потом дала им безвозмездно семена для посева. В прошлом же году многие крестьяне, жившие неподалеку от смоленской дороги, укрывались в стенах монастыря от нагрянувших за полоном татар, их монахи тоже все время осады поили и кормили.

После решения Стоглавого собора, созванного стараниями Ивана IV при монастыре открыли больничку и школу для окрестных жителей – учили детей читать и писать, счету, основам Закона Божьего.

К Свято-Троицкому монастырю путники подъехали далеко за полночь. Он был обнесен деревянным частоколом с башнями. Петр вылез из саней и стал стучать в окованные железом ворота одной из башен. Он стучал чугунным кольцом, повешенным на дверь вместо ручки. Через некоторое время открылись ставни маленького окошка в надвратной башне, оттуда высунулась лохматая голова монаха и он, заспанным и недовольным голосом, громко просипел: