Читать книгу - "Вторжение 1944 года. Высадка союзников в Нормандии глазами генерала Третьего рейха - Ганс Шпейдель"

Военная ситуация была столь же удручающей, как и ситуация политическая. Уже прошли те времена, когда исключительно военные лидеры могли систематично и военными методами достигать побед, как это было в Польше в 1939 году и во Франции в 1940 году. На Западе силы вермахта теперь ожидали за новой «великой стеной», Атлантическим валом, вторжения союзников. Эти силы обороны были неадекватно малы, плохо организованы и ощущали недостаток в современном вооружении.

Африка и Средиземноморье были потеряны; враг методично напирал на Германском фронте в Италии, оттесняя немцев еще дальше на север.

На востоке Гитлер начал свою кампанию на русском фронте, не имея единой цели, не сосредоточив усилий на главном. Наступление трех армейских группировок было развернуто в направлении Украины с ее промышленными бассейнами Сталино и Харькова; в направлении Москвы и Ленинграда. Наступления на север и в центр увязли, не выполнив поставленных задач.

В 1942 году Гитлер дал приказ на проведение одновременных операций: через низовья Дона в направлении на Кавказ для захвата рубежей по линии Поти – Баку и через верховья Дона в направлении Волги и Сталинграда. Задействованные силы не отвечали требованиям. Пренебрегая учением Клаузевица, немецкие армии скорее пытались захватить географический район, чем разгромить армии противника. Советская армия выходила из боя с большим мастерством. Ответственность за эти ошибки была возложена на начальника Генерального штаба германской армии, генерал-полковника Гальдера, который и был смещен в сентябре 1942 года.

После провала стратегии 1942 года Гитлер в сражении за Сталинград доверил защиту уязвимого немецкого фланга у Дона своим союзническим воинским контингентам (1-й румынской армии, 8-й итальянской армии и 2-й венгерской армии), у которых не было ни современного оснащения, ни воли к победе. Захват Сталинграда стал невозможным из-за непродуманного подбора этих сил.

Сталинградская катастрофа не была неизбежной; Гитлер просто не был способен изменить свою политическую и пропагандистскую линию, так же как и был не способен учиться на ошибках. Также генерал Паулюс, командующий 6-й немецкой армией, не смог достаточно быстро принять решение вывести войска под свою личную ответственность, пока еще были свежие дивизии для прикрытия отхода.

В марте 1943 года, после успешного контрнаступления немцев на Харьков и Белгород, Гитлер отдал приказ о летнем наступлении под кодовым наименованием «Цитадель». Операция «Цитадель» начиналась от Белгорода и Орла и предполагала отрезать район курского выступа, выбить противника и подавить ожидавшееся наступление, прежде чем оно смогло бы набрать силу.

«Цитадель» могла бы увенчаться успехом, только если бы последовала сразу за харьковско-белгородским контрнаступлением марта 1943 года – последним успешным контрнаступлением. Вслед за провалом операции «Цитадель» наступила завершающая стадия войны: русские перешли в контрнаступление, которое нарастало лишь с незначительными остановками для перегруппировки и снабжения, вплоть до катастрофы 1945 года. Гитлер охарактеризовал эту русскую операцию как «войну истощения» или обескровливания Советского Союза. Нет необходимости привлекать здесь внимание к огромным ресурсам России в то время.

Гитлер приказал не закрепляться на Днепре, «потому что в противном случае армия будет оглядываться назад и не удержит линию фронта», полагая, что более успешная оборона может быть организована на укрепленных позициях в тылу. Этот приказ проистекал от его откровенного неверия в силы передовых отрядов. Несмотря на многократные предложения Генерального штаба, не было ни предварительного планирования, ни подготовки укрепленных рубежей в тылу. Таких укрепленных позиций не было еще в первую зиму Русской кампании 1941/42 года. Психология Гитлера объясняет, почему этими приготовлениями пренебрегли также и на Западе.

Два немецких корпуса оказались под угрозой окружения близ Черкасс в январе – феврале 1944 года, и Верховное командование Германии потребовало вывода этих войск. Гитлер велел им удерживать позиции и не отступать. Он думал, что сможет позднее воспользоваться районом Черкассы – Корсунь для ведения боевых действий на Киевском направлении, чтобы «привести к подрыву русского фронта». В «черкасском мешке» могла бы произойти неминуемая катастрофа, но дело в том, что армейское командование на местах уже отдало двум корпусам приказ на прорыв за много дней до того, как Гитлер и Верховное командование все-таки вынуждены были дать разрешение на отход. Вот так удалось спасти по меньшей мере 35 из 54 тысяч человек.

Весной 1944 года 17-я немецкая армия вела сражения не на жизнь, а на смерть в Крыму. Эту армию можно было бы спасти, будь полуостров оставлен вовремя. Даже в январе 1944 года Гитлер все еще верил, что может удерживать севастопольский плацдарм, который был окружен и осажден, и что он должен это сделать ради того, чтобы в политическом плане произвести впечатление на Турцию. Остатки 6-й армии под командованием пехотного генерала Отто Велера, которые вели бои на передовой позиции между Бугом и Днестром, отступали, как раненый лев. Тем временем значительно превосходящие силы противника пытались потеснить его с северного фланга и окружить 1-ю танковую армию.

Своевременный отход из Бессарабии и подготовка оборонительного рубежа вдоль реки Прут с Карпатскими горами в качестве опорного пункта были предложены Гитлеру. Это временное решение могло бы дать короткую передышку на то время, пока принимались окончательные решения, но он отверг его.

Фельдмаршалы фон Клейст и фон Манштейн, бывшие главнокомандующие центральной группой армий «А» и группой армий «Юг», 31 марта были смещены, а на их место назначены новые выдвиженцы – генерал-полковник Шернер и фельдмаршал Модель.

На фронтах групп армий «Центр» и «Север» было обманчиво спокойно, если не считать локальных перестрелок. В это время в штаб-квартиру фюрера поступили сообщения о подготовке удара Советской армии по группе армий «Центр».