Читать книгу - "Завтра ты войдешь в класс. Записки сельского учителя - Леонид Андреевич Гартунг"

— тоже очень полезная штука., Не считайте личным оскорблением, если увидите во время урока бумажную галку, летящую через класс. Это означает лишь то, что у ваших учеников куда больше энергии, чем требуется для усвоения материала.

Не торопитесь наказывать. Может быть, вы потеряете больше, чем приобретете. Не читайте нотаций. Нервной энергии они отнимают много, а КПД у них меньше, чем у первой паровой машины. Чаще всего дети, слушая ваши поучения, думают только об одном: «Скорей бы кончил». И вообще избегайте говорить много. Утомителен учитель, который трещит, как сорока.

Никогда не считайте, что знаете слишком много. Вы задумывались, что такое мастерство? Никакие прекрасные качества не завоюют вам любви и уважения детей, если вы будете кое-как делать свое учительское дело. Вспомните скрипача, который поразил вас в детстве. Вам показались изумительными его пальцы. Сколько труда надо было затратить, чтобы они обрели эту легкость, неутомимость, изящество движений? Тысячи часов упражнений предшествовали минутам совершенства. Или черновики великого Пушкина — сколько раз каждое слово зачеркнуто, перемарано! Для чего? Чтобы найти самое совершенное выражение мысли. Или лыжник, птицей летящий с трамплина? Разве не красив он? А легко ли стать похожим на птицу?

Каждому подлинному мастерству сопутствует своя неповторимая красота. Она не приходит сама. Она рождается из повседневной упорной работы. Так будьте же требовательны к себе. Никогда не говорите: «И так ладно!», если видите хоть малейшую возможность улучшить что-то. Педагогические удачи рождаются чаще всего не экспромтом в классе, а накануне, за письменным столом. Даже у опытного учителя уходит час подготовки на час урока. А вы ведь начинающий.

Вы не имеете права ошибаться и путаться. О реформах Петра Первого вы должны рассказать, словно сами жили в то время. Об изобретении радио так, словно вместе с Поповым монтировали его первый грозоотметчик.

Тренируйте не только свои мозги, но и руки. Нужно подчинить вещи себе. Как растерян и жалок учитель, когда приборы на уроке ему не повинуются:

лампочки в цепи не горят, а строптивый водород взрывается, когда этого никто не ждет. Даже детям стыдно за человека, который учит тому, чего сам не умеет. Пусть им никогда не будет стыдно за вас.

Не уставайте искать. Совершенствуйте себя, и со временем придет все: и прозрачная тишина в классе, и ребята, смотрящие в ваши глаза, как в увлекательную книгу, и готовность детей во всем помочь вам, и детская любовь, в которой вам никто не признается, но которую вы уведите в их глазах, тех самых, что когда-то, в далекий первый день, смотрели на вас недоверчиво, насмешливо, изучающе.

Внешне все как будто останется прежним — так же вы войдете в класс, так же ребята встанут и притихнут, но все будет уже иным. Вы росли вместе с ними, теперь вы и они — одно целое, один живой организм.

Академик И. П. Павлов говорил, обращаясь к молодежи: «Никогда не думайте, что вы уже знаете все, и как бы высоко ни ценили вас, всегда имейте мужество сказать себе: „Я невежда“». Это вполне может быть адресовано учителям. Настоящий педагог — это вечный ученик, не знающий покоя, не расстающийся с любознательностью, презирающий усталость и равнодушие, постоянно духовно растущий.

«ПОД ЗВУКИ ВАЛЬСА ПЛАВНЫЕ…»

Уже миновало все официальное и полуофициальное. Директор, вручая документ об окончании школы, пожал каждому выпускнику руку. Классный руководитель произнес прощально-напутственную речь. Старая учительница подарила выпускникам тетради, в которых они писали в первом классе. В моих руках одна из них. На пожелтевшей странице старательно выведено: 2+3=7; рядом след маленького пальца, испачканного чернилами, а цифра 7 размыта капнувшей слезой.

Миновал и торжественный ужин, где на столе было много цветов и конфет, где и без вина всем было так опьяняюще весело.

А теперь — танцы. Новые легкие платья, запах духов, музыка…

Почему же так волнует всегда выпускной вечер? Почему мы, учителя, испытываем странное ощущение печали и радости? Или потому, что у каждого был когда-то свой выпускной вечер, которого больше никогда не будет? Или потому, что, прощаясь с ребятами, мы сохраняем тревогу за каждого?..

Через зал, пересекая его по диагонали, небрежной походкой идет паренек. Неумело завязанный галстук сбился на сторону, лицо раскраснелось. Сколько учительского труда затрачено на этого мальчишку, сколько огорчений доставил он каждому из нас! Это он в третьем классе, получив двойку за таблицу умножения, заявил учительнице:

— А я вот уйду в лес и заблужусь, а вам попадет!

Тогда он ушел в лес и не заблудился, и таблица умножения была благополучно усвоена. А теперь? Сумеет ли он в жизни найти верную дорогу?

Сегодня ребята чувствуют себя взрослыми, даже в походке их можно заметить некоторую новую уверенность и независимость. Но мы-то понимаем, как далеко еще им до настоящей взрослости и независимости. Мы отлично знаем недостатки каждого. Не все успела сделать школа. Процесс воспитания далеко не закончен. Да и возможно ли вообще когда-либо считать его законченным?

И вот смотришь на них и думаешь: как сложатся их судьбы? Жизнь многогранна, и не только с добром им придется столкнуться. Хватит ли у них твердости, чтобы не только не поддаться злу, но и вступить с ним в борьбу? Не растеряются ли в непривычных, а подчас и суровых условиях? Сумеют ли самостоятельно продолжить свое воспитание без повседневной помощи семьи и школы?

Школьные знания, не относящиеся к избранной профессии, постепенно улетучиваются, забываются наставления родителей и учителей, но если человек еще в школе выработал привычку анализировать свое поведение, сознательно подавлять в себе плохие и развивать хорошие черты, если он научился воспитывать себя сам, за него можно быть спокойным. В любых условиях из него сформируется полезный член общества.

И невольно думаешь: мы много говорим о воспитательном значении школы, семьи, коллектива и мало используем тот запас потенциальной энергии, который заложен в характере самого ребенка, редко ставим перед ним задачи самовоспитания, самосовершенствования. А может быть, выработать в человеке сознательную потребность к самосовершенствованию и есть высшая цель школы?

Я, конечно, имею в виду не толстовское учение о самосовершенствовании, в котором писатель видел решение всех социальных проблем. Я говорю о том естественном стремлении стать лучше, которое заложено во всяком здоровом ребенке. Сама жизнь все время зовет его вперед. Видит он по телевизору, как тренируются космонавты, — ему хочется быть сильным и выносливым. Следит за тем, как учитель доказывает теорему, — ему хочется уметь так же строго логически мыслить. Слушает