Читать книгу - "Драма в Восточной Пруссии. Судьба 1-й русской армии генерала Ренненкампфа - Николай Постников"

В течение нескольких дней Лейб-гвардии кирасирский полк, двигаясь на юго-запад от Каушена, прошёл около шестидесяти километров и во второй половине дня 11/24 августа достиг долины реки Прегель в районе Заалау западнее Инстербурга, где и остановился на ночлег.

Ранним утром следующего дня, когда в долине реки ещё клубился туман, полк вместе с другими частями своей дивизии перешёл Прегель вброд. «Войдя (в реку. — Н.П.) на небольшую глубину, — вспоминал Г.А. Гоштовт, — лошади, как всегда в этих случаях, останавливались и, опустив и вытянув гаси, жадными глотками втягивали охладившуюся за ночь прозрачную воду».

На противоположном берегу реки, на всём пути до деревни Норкиттен, кирасирам встречались части 25-й пехотной дивизии, двигавшиеся походным маршем на Велау. «Во время нашей переправы, — написал на страницах своего дневника Г.А. Гоштовт, — к Норкиттену подошёл, по левому берегу, авангард 25-й дивизии — 97-й пехотный полк с батареей. Пехотинцы шли бодро, …они ещё были полны впечатлений от победоносно кончившегося Гумбинненского боя». Чуть дальше корнет увидел и другие полки дивизии: «Дорогу нашему эскадрону перерезала колонна авангарда; заметен был в ней полный порядок. Пронесли мимо нас полковое знамя, участвующее на своём веку уже, наверное, не в первом походе». Так, не задерживаясь, мимоходом, свела на дорогах войны на малый срок судьба пути корнета Г.А. Гоштовта и пути офицеров и солдат 25-й пехотной дивизии, свела в первый и не в последний раз. А пока, разойдясь на перекрёстке военных дорог, которым стала для них восточно-прусская деревня Норкиттен, каждый пошёл своим путём: Лейб-гвардии кирасирский полк на юго-запад к Фридланду^[159], 98-й Юрьевский полк и другие части 25-й пехотной дивизии на запад к Тапиау, куда утром этого же дня, еле живыми, падая от усталости, дошли две роты 33-го эрзац-батальона капитана фон Бессера. Так всего лишь на мгновение, причудливым образом переплелись судьбы этих людей, русских кавалеристов и пехотинцев, а также немецких солдат, их смертельных врагов.

13/26 августа 1914 года. Вечер. Деревня Дитрисхвальде^[160]. Северо-западнее города Фридланд. Расположение Лейб-гвардии кирасирского полка.

В этот день Лейб-гвардии кирасирский полк вместе с частями авангарда 1-й армии вошёл во Фридланд. Как и другие города Восточной Пруссии, Фридланд был оставлен жителями. Его улицы были безлюдны. Только в городском сквере, неожиданно для себя, кирасиры наткнулись на «спящего пьяного немецкого сапёра», а «рядом с ним в траве» увидели валявшиеся «ружьё, каску и ранец». Как он здесь оказался и почему был мертвецки пьян, так и осталось неизвестно, а полк, не останавливаясь, двинулся дальше. И к вечеру занял деревню Дитрисхвальде, расположенную в 6—7 километрах от Фридланда, где и расположился на отдых.

Под деревьями большого фруктового сада кавалеристы развели костёр и готовили ужин. В неизвестно откуда-то взявшемся котле булькало, но словам Г.А. Гоштовта, «варево», в котором перемешалось всё, что было под рукой «крупа, овощи, сало, свинина, куры и утки».^[161] Дурманящий, сытный запах этого «варева» распространялся вокруг. Обстановка после тяжёлого дневного перехода располагала к отдыху, но ни отдохнуть, ни как следует поесть, корнету не удалось. На войне так часто бывает. Приходит приказ, и его необходимо выполнять, невзирая на то, устал или нет. Так было и в тот вечер с корнетом. Перед эскадроном, в котором он служил, была поставлена задача: совершить рейд в тыл врага и взорвать железнодорожный мост около Прейсиш-Эйлау^[162], нарушив, таким образом, сообщение между Кенигсбергом и Бартенштейном^[163]. В помощь эскадрону придавалась сапёрная команда.

«Ровно в девять часов (вечера. — Н.П.), — написал Г.А. Гоштовт в своём дневнике, — в полной темноте», отряд двинулся за линию фронта.

14/27 августа 1914 года. 17 часов 00 минут. Город Алленбург^[164]. Расположение 106-го Уфимского пехотного полка.

Уфимский полк, как и вся 1-я армия, начал преследование отступающих немцев только 10/23 августа. В течение четырёх суток полк двигался на запад, встречая немецких беженцев, возвращавшихся домой, проходя через пустые усадьбы, небольшие городки и селения покинутые жителями, глядя на тёмные окна брошенных домов и ночуя в них. Временами полк вступал в незначительные боестолкновения, по словам А.А. Успенского, с небольшими частями «немецкой разведки». В пять часов вечера 14/27 августа 1914 года Уфимский полк вошёл в покинутый жителями и поэтому совершенно пустой городок Алленбург. Переночевав в городе, полк двинулся дальше и 15/28 августа занял позиции, северо-западнее Алленбурга, вдоль железной дороги Фридланд — Тапиау.

14/27 августа 1914 года. Немецкий тыл между городом Домнау^[165] и городом Прейсиш-Эйлау.

В ночь с 13/26 на 14/27 августа эскадрон Лейб-гвардии кирасирского полка и сапёры, хотя и напоролись на немецкое сторожевое охранение, но смогли без потерь перейти линию фронта и затеряться в немецком тылу. Уже глубокой ночью, когда поднялась луна, отряд вышел к одиноко стоящему среди полей, брошенному хутору. Здесь и решено было заночевать.

Укладываясь спать на сеновале, среди душисто пахнущего, свежего сена, все вдруг услышали шум двигателей, доносившихся откуда-то сверху. Выбежав на улицу и задрав голову вверх, Г.А. Гоштовт, как и другие, увидел в ночном звёздном небе и в отблесках холодного лунного света низко летевший цеппелин. По нему не открывали огонь, и он вскоре скрылся в ночной тьме. Вернувшись на сеновал, корнет уже не думал ни о цеппелине, ни о чём-либо другом, он слишком устал за последние дни, и хотел спать. Поэтому, как только Г.А. Гоштовт прилёг и закрыл глаза, он тут же уснул.