Читать книгу - "Идишская цивилизация. Становление и упадок забытой нации - Пол Кривачек"

Начало XV века. Мрачным осенним днем молодой ученый-христианин Ансельм де Паренгар, склонив голову под порывами ветра, идет по узким мощенным булыжником улицам еврейского квартала в обычно шумном баварском городе Регенсбурге, некогда называвшемся Ратисбоном. Сегодня суббота, и большинство людей сидит дома. Можно услышать разве что бормотание молитв из-за дверей, доносящееся со всех сторон; иногда с соседнего двора слышится кудахтанье кур над копнами соломы, свалившимися с перевернутой телеги. Эта телега, изображенная на лежащей передо мною гравюре с видом Ратисбона, будто бы много лет дожидается, чтобы ей заменили колесо. Ансельм сворачивает в переулок между деревянными домами, уже довольно старыми (первые упоминания о еврейском квартале в Регенсбурге относятся к 1008 году). Он переступает через открытую дренажную канаву посреди улицы и наконец подходит к огромному полуразрушенному дому, куда он сегодня приглашен на праздничный обед.

Дом был темно-серый, покрытый мхом, – неприглядная груда камней, с плотно закрытыми ставнями на случайным образом разбросанных окнах разных размеров. Можно было усомниться в том, что дом вообще обитаем. Проулок, не более 25 метров длиной, слабо освещенный в субботу, вел к темной полуразрушенной витой лестнице, с которой была едва видна дорожка вдоль стены, ведущая к стоящему позади строению[71].

В этих строках хронист XV века описывает посещение дома Самуила Белассара, самого богатого еврея в самом важном свободном городе германского востока. На месте Ратисбона (название города с кельтского переводится как «Простая крепость») римляне воздвигли Castra Regina («Господствующая крепость», по-немецки Регенсбург). Город стоял «на изгибе Дуная», на перекрестке Европы. И сейчас, спустя два тысячелетия, здесь все еще стоит римская стена с Преторианскими воротами.

Путь Ансельма к дому Белассара проходил через через часть Регенсбурга, построенную евреями в центре города немногим дальше, чем на расстоянии полета стрелы от набережных и складов, обеспечивавших их доходами, и немногим ближе, чем на расстоянии брошенного камня от Валенштрассе, где жили самые богатые торговцы. Часть укрепленной резиденции одного из купцов, так называемая Золотая башня, все еще стоит, напоминая о богатстве и власти, которыми обладало высшее регенсбургское купечество, но одновременно и об их ненадежности: недаром большинство домов знати были укреплены, как замки, стенами толщиной в шесть футов.

От еврейского квартала в Регенсбурге сегодня не осталось и следа. Столетиями правители Регенсбурга противостояли требованиям церковников и ревнивых бюргеров изгнать евреев из города. Во время гражданской войны, разразившейся в 1290 году между претендентами на германскую корону, «граждане Регенсбурга хотели отметить свой город, запретив преследование евреев и убийство их без приговора суда»[72]. В 1348 году во время антисемитской агитации, вызванной Черной смертью, городской магистрат провозгласил, что будет защищать «своих» евреев. Но они не могли держаться вечно. В 1519 году, после смерти эксцентричного императора Максимилиана, во время отчаянной попытки избежать банкротства в бурный период Реформации, подстрекаемая проповедником Бальтазаром Губмайером толпа в конце концов сумела изгнать евреев в Штадтамхоф, по другую сторону моста через Дунай, экспроприировать их деньги и товары и снести весь квартал. Все, что от него осталось, это дом раввина – островерхое трехэтажное здание, просуществовавшее до 1838 года. (Сам Губмайер был сожжен на костре в Вене как еретик в 1528 году.)

На месте старой синагоги поднялась Новоприходская церковь (Neupfarrkirche), построенная из примерно 5000 надгробных камней старого еврейского кладбища[73]. От еврейского дома молитвы осталась лишь память, запечатленная двумя гравюрами. На первой изображен вестибюль с входящим в него серьезным бородатым человеком в молитвенном покрывале (талите) и в особой средневековой набивной шляпе, называвшейся шаперон; на второй – пустой высокий сводчатый молитвенный зал с узкими высокими окнами и с возвышением, с которого произносились молитвы. Рисунки были наспех изготовлены местным художником-пейзажистом Альбрехтом Альтдорфером, как будто его мучила совесть – ведь он был одним из членов городского совета, отправленных известить евреев, что им предоставляется два часа, чтобы освободить синагогу, и пять дней, чтобы покинуть город. Но хотя старая регенсбургская синагога была разрушена около пятисот лет назад, она осталась в истории. Вид этой синагоги в работах Альтдорфера, как написано на сайте нью-йоркского Метрополитен-музея, представляет собой первое изображение реального архитектурного сооружения в европейской гравюре. Сегодня приходская церковь с одинаковыми готическими башнями с обеих сторон нефа, напоминающими ракетные установки, стоит посередине окруженного рядами лавок квартала, куда еврейская община Регенсбурга когда-то приходила на субботнюю молитву и куда мастер Ансельм де Паренгар пришел однажды с визитом.

Лишенный выхода в море баварский город-порт, Регенсбург является одиним из лучше всего сохранившихся городов раннего Средневековья в Центральной Европе. Избежавшие разрушения во время Второй мировой войны памятники романской и готической архитектуры —церкви и укрепленные замки знати – позволяют сегодняшним туристам вживую представить себе прошлые времена.

Повседневная обстановка в Регенсбурге в наши дни существенно отличается от того, что было во времена Ансельма. Проходя по роскошным улицам старого квартала города, можно легко забыть, что это один из крупнейших коммерческих центров Баварии, где находится второй по величине внутренний порт Германии, где протянувшиеся на много миль доки и набережные ежегодно пропускают многие тонны железа, стали и нефти, а также множество других товаров, которые курсируют по Дунаю между Балканами и разветвленной системой внутренних водных путей Западной Европы. Порт Регенсбург – немой памятник успеху средневекового еврейского предпринимательства.

Еврейское торговое сообщество процветало в Регенсбурге как минимум с 980-х годов, когда, согласно сохранившимся документам, живший здесь землевладелец по имени Самуил продал свою собственность монастырю Св. Эммерама. Хартия XI века, через столетие обновленная Фридрихом Барбароссой, признавала за «нашими ратисбонскими евреями» их «добрые обычаи, которые их предки обеспечивали по благосклонности наших предшественников вплоть до сего времени». Хартия подтверждала, что евреи играли важную роль в развитии торговли с Востоком, подчеркивая, что «им позволяется торговля золотом, серебром и другими видами металлов и любыми другими товарами, а также покупка их в соответствии с древним обычаем».