Читать книгу - "Спецслужбы Российской империи - Александр Север"

исполнять, по возможности, поручения центрального морского ведомства.

Впервые военно-морским агентам было законодательно разрешено вербовать агентуру[699].

В 1910 г. последнее было переименовано в Иностранную часть МГШ и стало отвечать за организацию и ведение агентурной разведки. Позже были образованы оперативные отделения штабов флотов, которые заменили оперативные отделения в портах.

В октябре 1911 г. в МГШ произошла очередная реорганизация. Теперь в его состав входило семь частей. Одна из них была статистическая и объединяла два отдела: статистический и иностранный.

На Иностранный отдел Статистической части МГШ возлагалось: «собирание и обработка сведений об общем политическом положении и о силах и средствах иностранных государств к войне». Внутри отдела работа велась по т. н. «номерным столам». К ведению каждого «стола» относилась переписка с военно-морским агентом, анализ отчетов и донесений секретной агентуры, чтение соответствующих книг, газет, журналов, содержание «ящика – регистра» по своим государствам и взаимодействие с офицерами и чиновниками ГМШ, ГУГШ, МИД и т. п. В состав Иностранного отдела входило Центральное бюро[700].

Военно-морские агенты продолжали находиться в подчинении у МГШ[701].

В мае 1914 г. Статистическая часть была расформирована. Из нее был выделен специальный отдел – Особое делопроизводство Морского генерального штаба (ОД МГШ), на который было возложено «ведение тайной разведки о морских вооруженных силах вероятных противников на всех театрах военных действий, подготовка и организация наблюдения на море за противником во время войны и направление деятельности контрразведки во флоте и Морском министерстве». Функционально ОД МГШ делился на разведку мирного времени, разведку военного времени, контрразведку и цензуру[702].

Структура Особого делопроизводства МГШ в мае—октябре 1914 г.:

Балтийский «стол»;

Черноморский «стол»;

Дальневосточный «стол»;

Центральное бюро;

Военно-морская цензура;

Военно-морские агенты[703].

В августе 1914 г. был создан оперативно-распорядительный орган воюющих флотов – Военно-морское управление (ВМУ), которое входило в структуру штаба Верховного главнокомандующего. Среди прочего в функции ВМУ входило «обобщение данных о боевых действиях на русских морских театрах, составе и базировании неприятельских и своих флотов, их состоянии и потребностях». Для решения этой задачи в ВМУ существовало статистическое делопроизводство[704].

В МГШ с октября 1914 г. по февраль 1917 г. организацией военно-морской разведки занимался информационный отдел Статистического отделения и Особое делопроизводство. Структура последнего в указанный период имела следующий вид:

Балтийский «стол»;

Черноморский «стол»;

Дальневосточный «стол»;

Военно-морские агенты;

Центральное бюро;

Морская регистрационная служба.

Трем «столам» подчинялись военно-морские агенты, находившиеся в расположенных в соответствующих регионах странах. Остальные военные дипломаты подчинялись непосредственно руководству Особого делопроизводства[705].

Зарождение радиоразведки в ВМФ Российской империи

Во время Русско-японской войны российская армия впервые использовала средства радиоразведки. 20 марта 1904 г. адмирал С.О. Макаров подписал Приказ об организации перехвата кораблями флота радиопередач японских судов. В этом документе флотоводец, в частности, указал, что «неприятельские телеграммы следует записывать, если можно, то выявлять смысл депеш»[706].

Правда, активно этот способ сбора информации о противнике в сухопутных силах начали использовать только при советской власти. Зато в ВМФ Российской империи к началу Первой мировой войны он получил достаточно широкое распространение.

В 1907 г. была сформирована Служба берегового сообщения (с 1909 г. – Служба связи). С 1910 г. начали создаваться подразделения радиоразведки в составе данной службы. Эти подразделения вели радиоперехват и пеленгацию радиотехнических средств фронтов скандинавских стран, Германии, Британии, Италии и Турции[707].

В июле 1914 г. были утверждены императором Николаем II «Положение о Службе связи» и «Положение о Службе связи в службе авиации». В первом документе, в частности, указывалось:

«Служба связи имеет целью доставлять флоту необходимые сведения о происходящем на море и побережье, а равно обеспечение сношений между судами. Для наблюдения за происходящим на море и для сношений судов с берегом, а так же для обеспечения сношений между судами на побережье морей устанавливаются наблюдательные и передаточные посты».

Свою эффективность радиоразведка доказала во время Первой мировой войны. «Деятельность дешифровальных отделений и станций Балтийского и Черноморского морей при поддержке радиоразведки в составе Службы связи флотов стали основным источником в системе военно-морской разведки для ежедневного оперативного обеспечения командования флотов разведывательной информацией, помогавшей при организации и планировании операций и боевой деятельности воюющих флотов»[708].

История полковника Редля

Одной из самых крупных «шпионских историй» предвоенного времени явилось дело полковника Редля. 26 мая 1913 г. все газеты Австро-Венгерской империи напечатали сообщение Венского телеграфного агентства, извещавшее о самоубийстве полковника Альфреда Редля, начальника штаба 8-го корпуса австро-венгерской армии. По официальной версии, он покончил с собой в припадке безумия, вызванного нервным истощением из-за продолжительной бессонницы. Однако на следующий день в пражской газете «Прага тагеблатт» появилась странная заметка, в которой говорилось: «Одно высокопоставленное лицо просит нас опровергнуть слухи, распространяемые преимущественно в военных кругах, относительно начальника штаба пражского корпуса полковника Редля, который, как уже сообщалось, покончил жизнь самоубийством в Вене в воскресенье утром. Согласно этим слухам, полковник будто бы обвиняется в том, что передавал одному государству, а именно России, военные секреты. На самом же деле комиссия высших офицеров, приехавшая в Прагу для того, чтобы произвести обыск в доме покойного полковника, преследовала совсем другую цель»[709]. Австрийцы, приученные строжайшей цензурой читать между строк, все поняли правильно: в высших военных кругах был такой полковник Редль, который застрелился после его разоблачения как русского агента.