Читать книгу - "Генералов похищали в Париже. Русское военное Зарубежье и советские спецслужбы в 30-е годы XX века - Владислав Голдин"

Вступление СССР в соответствии с союзническими обязательствами по антигитлеровской коалиции в войну против Японии и разгром советскими войсками японской Квантунской армии в августе 1945 года привели к ликвидации Российского военного Зарубежья на Дальнем Востоке. Российские эмигранты, за исключением отдельных эпизодов, не принимали активного участия в боевых действиях на стороне японцев. Более того, часть из них оказывала активную помощь СССР. В ходе советской наступательной операции в Маньчжурии в августе 1945 года русские отряды из эмигрантов, переходя на сторону советских войск, принимали участие в некоторых боевых действиях.

В связи с этим расскажем о финальных страницах истории созданного японцами в 1938 году «Русского отряда Асано» (или «Русской бригады Асано»), о котором уже шла ранее речь в этой книге и который рассматривался японцами как одно из наиболее боеспособных подразделений. С декабря 1943 года «Асано» осталось неофициальным названием русских частей, а официально их стали именовать Русским отрядом маньчжурских войск. Во время Второй мировой войны в нем насчитывалось не менее 3 тысяч пехотинцев и 500 кавалеристов, а по данным советской разведки — 4 тысячи человек к началу советско-японской войны в августе 1945 года. Примерно в такую же численность оценивались резервисты, которые должны были влиться в состав соединения в случае боевых действий. Начиная с 1942 года, все эмигранты подлежали призыву в «Русский отряд Асано». Для поддержания боевой готовности асановцы регулярно проводили военные учения. Их вывозили к казацким станицам, где казаки держали оборону, а асановцы их штурмовали.

Добавим, что в составе указанного соединения еще с 1938 года шла подготовка русских разведчиков-диверсантов для японской разведки. С началом войны Германии против СССР 400 лучших бойцов, предназначенных для заброски в советский тыл и проведения диверсий, были переброшены пятью группами в сторону Сахалина, к селу Кумаэр. Японцы организовали для них дополнительную боевую подготовку. Этих бойцов готовили к заброске на советскую территорию, но сначала поражение немцев под Москвой, а потом под Сталинградом, отменили эти планы в рамках общего наступления японцев против СССР. Вместе с тем кадры диверсантов и разведчиков из числа асановцев готовились японцами и в дальнейшем. Их предполагали использовать для подавления восстаний в маньчжурских частях и для антипартизанских действий. Подразделения асановцев находились в разных населенных пунктах Маньжоу-Ди-Го (Сунгари–2, Ханьдаохедзы и др.) и, казалось бы, они были готовы к боевым действия на стороне японской армии.

Но парадокс заключался в том, что командир этого соединения полковник Я.Я. Смирнов (а по некоторым данным, еще ряд офицеров) на протяжении длительного времени сотрудничал с советской разведкой. Заметим, что до ноября 1943 года «Русскую бригаду Асано» возглавлял ее создатель, полковник Макото Асано, а среди командного состава преобладали японские офицеры. Но в конце 1943 года начальником этого соединения был назначен полковник Яков Яковлевич Смирнов. Боевой офицер, награжденный в годы Первой мировой войны пятью орденами, он в годы Гражданской войны служил на командных и штабных должностях в войсках Колчака. После эмиграции в Китай служил в Русском отряде генерала К.П. Нечаева, командовал военной школой, затем проживал в Харбине, входил в состав ряда белоэмигрантских организаций. В 1942–1943 годах Смирнов преподавал русский язык на курсах Академии Генштаба в Токио и в Северо-Маньчжурском университете в Харбине. До назначения на должность начальника Русского отряда маньчжурских войск он командовал кавалеристами-асановцами.

Враждебно относясь к советской власти, Я.Я. Смирнов, вместе с тем, был противником иностранной интервенции против СССР. Еще в 1941 году советская разведка получала сведения, что он ведет деятельность, идущую на пользу СССР, ибо доказывает японцам нецелесообразность выступления в данное время против коммунистов. В конце концов советские разведчики получили сведения, что Смирнов желает сотрудничать с ними. В результате он, по одним данным, с лета 1943 года поддерживал связи с резидентом советской разведки в Харбине, а по другим — с конца 1943 года стал агентом советской разведки.

В 1944 году, уже не слишком полагаясь на асановцев и в целом на сформированные русские части в Маньчжурии в связи с проникновением в них «коммунистической заразы», японцы начали их сокращение. 1 июля 1945 года в «Сунгарийский русско-воинский отряд» или «Отдельный Кавалерийский отряд», как теперь именовалось это подразделение, поступил приказ военного министра Маньчжоу-Ди-Го о расформировании и сдаче оружия в течение трех месяцев. Согласно другой интерпретации этого приказа, речь шла о демобилизации трети его рядового состава, а остальные должны были оставаться в нем до октября 1945 года и включиться в хозяйственную работу.

10 августа в этот отряд, находившийся в стадии расформирования, поступило известие о начале военных действий СССР против Японии. Полковник Смирнов предложил распустить отряд и получил поддержку всех 22 офицеров и 10 из нескольких десятков младших офицеров. Сам он заявил о том, что русские офицеры, желающие уехать, могут сделать это, а он дождется советских войск и передаст им имущество воинского соединения. Прибывший на следующий день из Харбина майор Эдзима из японской военной миссии согласился на роспуск рядового и унтер-офицерского состава подразделения. При этом всем чинам отряда (а также всем желающим русским) японцы предложили выехать в специальном поезде на юг Китая и спастись таким образом от ареста советской контрразведкой.

В отряде осталось 24 человека, в основном офицеры. Они осуществляли охрану складов и имущества, которые предстояло сдать войскам Красной Армии. 13 августа полковник Смирнов связался со столицей Маньчжурии, которая была уже взята советскими войсками, и переговорил с советским комендантом станции Харбин. Тот поручил ему охрану мостов через реку Сунгари от их взрыва японцами. Этот приказ был выполнен. Таким образом, японские планы использования этого казавшегося некогда наиболее надежным и боеспособным подразделения оказались несостоятельными. Впрочем, по некоторым данным, отдельные асановцы все-таки пытались оказать сопротивление наступавшим советским войскам. Это произошло, например, в районе станции Ханьдаохедзы, но сопротивлявшиеся были уничтожены.

Вслед за установлением советского контроля над Маньчжурией полковник Смирнов и офицеры отряда «Асано» были арестованы «Смершем» Краснознаменной Амурской флотилии (по другим данным, это было осуществлено ее сотрудниками совместно с офицерами контрразведки «Смерш» Приморского военного округа). Доставленные в Хабаровск Смирнов и 12 других видных офицеров названного подразделения были осуждены (за антисоветскую деятельность в период Гражданской войны и в годы эмиграции) после непродолжительного следствия к 15 годам лагерей. Помощь советским войскам в период их Маньчжурской операции не была принята во внимание. Я.Я. Смирнов полностью отбывал свой срок в Озерлаге, а по освобождении был определен в начале 60-х годов на жительство в пос. Васильево в Татарской АССР. Его письменные обращения на имя советских лидеров той поры Н.С. Хрущева и Л.И. Брежнева о помиловании и предоставлении советского гражданства остались без ответа.