Читать книгу - "Кто Вы, "Железный Феликс"? - Александр Плеханов"

В 1917–1926 гг. недоверие и всесторонний надзор лежали в основе политики власти по отношению ко всем людям интеллигентного труда. Оперативное наблюдения органов ВЧК-ОГПУ в сфере идеологии осуществлялось за всеми слоями населения, но прежде всего за интеллигенцией. Именно в ней власть видела противников своей монополии влияния на умы людей. По заданию большевистского руководства под особым контролем чекистов были писатели, журналисты и вообще лица, связанные с печатным словом, издательской деятельностью.

Компартия с первых дней советской власти была поставлена перед необходимостью принятия ряда мер против контрреволюционной печати. «Всякий знает, что буржуазная пресса есть одно из могущественнейших оружий буржуазии. Особенно в критический момент, когда новая власть, власть рабочих и крестьян, только упрочивается, невозможно было целиком оставить это оружие в руках врага… оно не менее опасно в такие минуты, чем бомбы и пулеметы», — утверждалось в подписанном В. И. Лениным Декрете о печати^[1356]. В своей речи о печати он говорил на заседании ВЦИК 4 (17) ноября 1917 г.: «Мы и раньше заявляли, что закроем буржуазные газеты, если возьмем власть в руки. Терпеть существование этих газет значит перестать быть социалистом»^[1357].

Дзержинский неуклонно проводил эти линию партии в жизнь.

В конце 1917 г. в соответствии с постановлением СНК от 7 декабря 1917 г. о борьбе с лицами, использующими печать в антисоветских целях, Дзержинский по следственному делу, обвинив журналистов петроградской прессы в саботаже, вынес постановление о взятии под стражу Аргунова, Яроцкого и Дмитриевского^[1358]. 2 и 3 января 1918 г. были произведены аресты в редакциях газет правых эсеров «Воля народа» и меньшевиков «День». Были изъяты материалы, содержащие клевету на советскую власть. В заключении ВЧК по делу арестованных было указано на причастность Д.И. Заславского и С.А. «ливанского к этому преступлению.

21 января 1918 г. член Трибунала печати А.А. Шрейдер направил письмо в управление Чрезвычайной Следственной комиссии: «Ввиду того, что ныне уже организован Трибунал печати, который начинает функционировать с понедельника 22 января 1918 г. и в виду того, что по инструкции Трибунала печати ответственности подлежат лишь произведения, а отнюдь не лицо. Прошу Чрезвычайную комиссию сделать распоряжение об освобождении из-под стражи всех осужденных^ преступления в печати». К этой просьбе присоединился народный комиссар юстиции И.З. Штейнберг. Ф.Э. Дзержинский ответил, что за ВЧК «осужденных нет: арестованные в «Дне» и «Воле Народа» обвиняются в контрреволюционных деяниях против Советской власти, которые проявились не только в печати, но и в определенной политической деятельности. Комиссия считает, что освобождение Заславского и «ливанского, как равно выдающихся членов правых с.р., в то время, когда заговоры не уничтожены, невозможно».^[1359]

16 января 1918 г. по подозрению в том, что во время корниловского мятежа занимался агитацией против большевиков, был арестован председатель Временного исполкома служащих наркомата продовольствия, в прошлом журналист М. В. Совинский. На допросе 17 января 1918 г. он показал Ф.Э. Дзержинскому, что в 1915 г. был сотрудником газеты «Столичная газета». Газета была без политической окраски, чисто городская, она вела борьбу с дороговизной, ни один № не выходил без купюр. Газета обанкротилась. Типография находилась на Клинском проспекте у Забалканского. Контора была на Итальянской, № 31. Совинский заявил, что знает А. И. Ядрова, с которым познакомился через «Маленькую газету». Он был зицредактором. Совинский же сотрудничал в «Петроградском листке», «Новостях» — Знатовича, «Петербургских ведомостях», в «Neue Wiener Tageblatt (корреспондент) — в 1905 г, «Маленький» и «Новой Маленькой», «Биржевых», «Московском листке», «Биржевых известиях», «Новом времени», «Военном голосе». И «вообще был хроникером (интервьюером), а не политическим публицистом». Дезобри и мужа ее — отставного офицера не знал и не видел никогда. Сам же работает в Комиссариате по продовольствию председателем Временного исполнительно комитета служащих^[1360].

После допроса М.В. Совинский был освобожден за отсутствием данных, подтверждающих полученную информацию.

На основании донесения работников НКПС от 23 января 1918 г. был арестован бывший надворный советник Н.Д. Красильников за распространение написанной им брошюры антисоциалистического содержания. На допросе он рассказал Дзержинскому, что брошюра им отпечатана до октябрьского вооруженного восстания. После заявления о признании советской власти Красильников был освобожден^[1361].

Доносили в ВЧК не только работники наркоматов, но и частные лица. По такому доносу была арестована и дочь Льва Николаевича Толстого Александра Львовна. У нее была изъята вся частная корреспонденция. 15 июля 1919 г. бывший секретарь Л.Н.Толстого В.Г. Чертков обратился с просьбой к Дзержинскому об освобождении из-под стражи А.Л. Толстой и возвращении изъятой корреспонденции. Через 10 дней председатель ВЧК распорядился: «Освободить, взяв подписку»^[1362].

24 января 1918 г. заместитель наркома юстиции левый эсер А.А. Шрейдер обратился в СНК с предложением изъять из ведения ВЧК дела, связанные с использованием печати в контрреволюционных целях, но СНК отверг это предложение.

В мае 1918 г. ВЧК завела дело о клевете эсеровских и меньшевистских газет, которые сообщили о том, что якобы германские власти предъявили СНК ультиматум о разоружении латышских частей и вводе в Россию немецких оккупационных отрядов. Несмотря на опровержение слухов Я. М. Свердловым, эсероменьшевистская печать продолжала их широкое распространение. Тогда ВЧК закрыла газеты «Вперед», «Родина», «Земля и воля», «Народное слово» и оштрафовала ряд других изданий, что вызвало возражение со стороны некоторых руководителей Моссовета. 10 мая 1918 г. Ф.Э. Дзержинский и Я.Х. Петерс направили письмо в редакции газет следующего содержания: «В связи с появившейся в номере 23 Вашей газеты статьи «Новые требования германского правительства» и целым рядом статей, помещенных в предыдущих номерах Вашей газеты, содержащих в себе ложные сведения с целью создать в широких массах панику, Всероссийская Чрезвычайная комиссия по борьбе с контрреволюцией и спекуляцией считает своим долгом закрыть Вашу газету и дело о ней передать в революционный Трибунал»^[1363].

11 мая 1918 г. на заседании ВЧК были заслушаны доклады И.А. Визнера и Ф.Э. Дзержинского «О конфликте с Московским Советом в связи с закрытием ВЧК газет и предполагавшейся на 12 мая облавой на уголовные и преступные элементы Москвы в широком масштабе без предварительного и подробного оповещения Московского Совета». ВЧК постановила: «Меры, принятые тт. Дзержинским и Визнером по выяснению и смягчению конфликта путем личных переговоров, одобрить. Операцию облавы временно отложить до осуществления возможности принятия участия в ней и представителей Московского Совета».