Читать книгу - "Кто Вы, "Железный Феликс"? - Александр Плеханов"

27 декабря 1923 г. Дзержинский поручил Менжинскому составить в ЦК РКП (б) доклад «О положении с бандитизмом, нападениями на поезда, разборкой путей, уголовщиной, которые терроризируют население. Указать на полную беспомощность уголовного розыска, особенно в деревне, которая часто попадает в полный плен к хулиганам. Указать на формализм и либерализм наших судебных и прокурорских органов. Необходимо дать ОГПУ полномочия по борьбе с хулиганством и дать директиву обратить внимание на деревню. Надо присоединить заявление Чичерина или заручиться от него специальным освещением с международной точки зрения усилившегося бандитизма. Надо упомянуть о благодарности крестьян Мартынову и нашему (ТО ГПУ) станции Шульгино-Лаптево. Вопрос срочный. Евдокимов тоже привез богатый материал. У Балицкого тоже должен быть»^[1104]. Начальник особой группы ОГПУ СССР Ф. Я. Мартынов, боровшийся с бандитизмом в Белоруссии, заслужил благодарность от жителей Минской губернии «за неустанные труды по охране Советской Белоруссии от наемных убийц и подлых поджигателей»^[1105].

12 января 1924 г. после получения доклада Е.Г. Евдокимова о тревожном положении на Северном Кавказе Ф.Э. Дзержинский направил письмо в ЦК РКП (б), преложив принять срочные меры, в том числе: оздоровление аппарата власти, центральные органы которой оторвались от масс, низовые же проводят политику только в интересах некоторых племен и родов; оказание горскому населению необходимой материальной помощи в форме: предоставления кредитов, главным образом, натурой для организации общественных работ по ирригации, восстановлению путей сообщения и предприятий перерабатывающих сельскохозяйственную продукцию и т. п., выработать методы борьбы с усиливающимся бандитизмом; организация самой решительной борьбы с развивающимся политическим бандитизмом, в частности, объявление линии СевероКавказской железной дороги на чрезвычайном положении. Он внес предложение «для выработки мер назначить комиссию в составе Ворошилова, Орджоникидзе, Сокольниикова, Лежавы, Хинчука, заместителя Ногина по текстильному синдикату т. Петерса от ОГПУ, от НКПС — меня под председательством т. Рудзутака»^[1106].

Помимо этого Дзержинский предложил подчинить ОГПУ в оперативном отношении милицию и уголовный розыск.

30 января 1924 г. в отзыве на предложение Дзержинского Г.В. Чичерин писал: «По поводу обращения т. Дзержинского в Политбюро от 29 января за № 194/т, Коллегия НКИД считала бы возможным ввести предлагаемую т. Дзержинским систему предоставления особых полномочий ОГПУ для борьбы с бандитизмом в указанной им форме лишь в тех районах, где фактически свирепствует бандитизм, точно указав их пределы. Предоставление ОГПУ права внесудебного разрешения дел, по мнению коллегии НКИД, возможно только для бандитов, захваченных с оружием в руках. Дальнейшее расширение права ОГПУ на внесудебное разрешение дел коллегия НКИД считала бы опасным»^[1107].

Против предложения Дзержинского о расширении внесудебных полномочий ОГПУ 1 февраля 1923 г. выступил Н.В.Крыленко, считая, что это предложение «ведет на деле к внесудебной расправе со всеми, в отношении коих «по агентурным данным» имеется подозрение в том, что они причастны к бандитской шайке, наводчики бандитов, укрыватели, пособники и т. д. Он обратил внимание на то, что за последнее время ОГПУ усвоил себе практику расширять свою подсудность путем обращения к Президиуму ЦИКа за разрешением рассмотреть то или иное дело во внесудебном порядке, причем сначала рассматривает дело и выносит приговор, а потом просит ВЦИК утвердить этот приговор, — становится совершенно ясным, что и в пределах действующего законодательства и практики ГПУ имеет достаточный простор и достаточно возможностей для принятия экстренных мероприятий по борьбе с бандитизмом».

Крыленко сообщил, что «за десять месяцев прошедшего года приговорено к расстрелу судами — 971, трибуналами — 296, а всего 1267 человек, причем за разбой и участие в бандах 721 человек или 57 %. Приговор утвержден в отношении 497 человек или 39 % к общему числу.

За то же время ГПУ осужден 121 человек, из них за разбой и бандитизм 16 человек. Общее число осужденных, в отношении коих приговор приведен в исполнение, равняется 604 человека, что дает в среднем по два человека в сутки. Этот процент не может считаться низким, и, наоборот, должен быть признан чрезмерно высоким. Если же приводились в исполнение все приговоры, то он увеличился бы в два раза и достигал бы 4-х человек в сутки».

Он также не согласился с мнением Дзержинского о причинах роста бандитизма в виде формализма и волокиты судов: «Все дела о бандитизме, как общее правило, ведутся ГПУ, и в суд дело поступает после того, как его промаринуют в ГПУ. Дела слушаются обыкновенно либо в военных трибуналах, либо в уголовных отделениях губсудов, где они уже не лежат потом, что по этим делам следствие всегда сравнительно просто и не требует никаких особых дополнительных действий»^[1108].

По предложению Дзержинского Политбюро ЦК РКП(б) обязало НКЮст разослать циркуляры о том, чтобы ни одно дело не задерживалось в судах более трех месяцев, причем губпрокуратура и губсуды обязаны представлять двухнедельную отчетность о количестве пропускаемых дел. Что же касается предложения об оперативном подчинении ОГПУ милиции и уголовного розыска и о внесудебных репрессиях к участникам бандитизма, они были рассмотрены на заседании Политбюро ЦК РКП (б) 14 февраля 1924 г., которое в целях более тесного взаимодействия силовых структур приняло специальное постановление «О борьбе с бандитизмом». Выступили Ф.Э. Дзержинский, Н.В. Крыленко, Г.В. Чичерин и А.Г. Белобородов. Постановили: «Признать необходимым усиление борьбы, как в городе, так и в деревне, возложив руководство ею на ОГПУ и его местные органы, подчинив ему в оперативном отношении органы уголовного розыска и милиции и признав необходимым соответственно временное расширение прав ОГПУ в области внесудебной репрессий, а также представить Президиуму ЦИКа СССР соответствующий конкретный план расширения прав ОГПУ на внесудебные репрессии и освобождения крестьянского населения от бандитов, с тем, чтобы в этом плане были указаны районы, сроки и методы борьбы»^[1109].

После того, как ЦИК СССР 9 мая 1924 г. возложил на органы ОГПУ борьбу с бандитизмом во всесоюзном масштабе, Коллегия ОГПУ в июне 1924 г. нацелила местные чекистские органы опираться на помощь населения, улучшить агентурную и оперативную работу с использованием сил уголовного розыска и милиции. Поэтому ПП ОГПУ внесли некоторые уточнения в направления работы чекистов с учетом обстановки своих районов. Так, внимательное агентурное наблюдение за каждым шагом украинской эмиграции позволяло чекистам пресечь ее усилия по подготовке восстания на территории западных областей Советского Союза. Но решающее значение в этом регионе все же имела позиция Польши и других правительств Европы, не готовых еще пойти на широкомасштабные военные действия против СССР. Они постоянно помогали националистическим и другим антисоветски настроенным группировкам, как бы держали их «в запасе» до определенного времени.