Читать книгу - "Мистика русского православия - Роман Багдасаров"

Ноуменальная натурфилософия предназначалась для обнаружения в бытии скрытых и ускользающих от рефлексии¹¹ абсолютных смыслов, чем кардинально отличается от европейского рационализма, сосредоточенного на выявлении и описании внутренней противоречивости бытия. Согласно православной традиции, непосредственный контакт Я с самим собой и с объектами взаимодействия (как в познании, так и в бытии) может существовать только в интенциональной¹²связи с Абсолютом. Последнее обстоятельство порождает универсализм — первое свойство православной космологии.

Однако древнерусский универсализм не абстрактен, а предельно и в то же время пластично гуманизирован. Бытийный статус индивида не предопределён, он может меняться в зависимости от его личных усилий и благоволения высших сил. Человек — уникальное существо, чья деятельность должна правильно сочетать безграничные возможности бытия, доступные его сознанию, и ограниченные условия их

Преподобный Козьма Индикоплов. Миниатюра «Христианской Топографии». XV в.

осуществимости. Человеческая деятельность не может протекать без уверенности в её состоятельности.

Эту состоятельность и осуществимость воплощает фигура Христа, который назван в Откровении Иоанна Богослова А и Q, универсальной вертикалью. Богочеловек обладает имманентными и трансцендентными характеристиками. Движение по универсальной вертикали происходит через поэтапное усвоение так называемого «ума Христова» (1 Кор. 2: 16). Богочеловек связывает планы бытия между собой. Он рождён от Отца прежде творения мира, спускался на адское дно, а затем был вознесён превыше небес и ныне восседает вместе с Отцом на Его престоле.

Приобретение индивидом «ума Христова»¹³ возможно в относительно фиксированной среде. Поэтому неподвижность является второй чертой древнерусской картины мироздания. Черпая из космологии каппадокийской школы (свв. Василий Великий, Григорий Нисский), книжники отдавали явное предпочтение антиохийской (препп. Ефрем Сирин, Севериан Габальский). Наиболее развёрнутую Схему рисует в своей Топографии антиохиец монах Козьма Индикоплов. Её переводчики на русский считали Козьму святым, о чём говорят золотые нимбы на его портретах и помещение Индикоплова рядом с праведным Симеоном и пророчицей Анной на иконе «Что Ти принесем» из Вологды. Если автор Толковой Палеи вёл полемику с иудаизмом, то Козьма развенчивал убеждения эллинских философов.

Призматическая вселенная

Создателям Схемы важно было распределить стихии по массе в порядке убывания снизу вверх: земля, вода, воздух, огонь. Земля — тяжелейшая часть мироздания, под ней ничего нет. Это универсальное основание, четырёхугольная плоскость, на которой покоится все сотворённое. Ниже земли не просто пустота, а именно ничто. Такое восприятие земли опирается и на Библию (Иов. 26: 7), и на традицию

индоевропейцев: *ksam (санскр.) — ‘низкий, расположенный внизу, земля’; za (авест.). Сравним: x^aH^ai ‘на земле’, х^аМЛ^^осэ ‘низкий’ (греч.); humus (лат.), zemas (лит.) и zems (лат.) ‘низкий’; а также названия ‘земли’ на славянских языках.

До конца XVII века, когда в России распространилось учение Коперника, земля не считалась планетой; не была она и центральной сферой, как у Птолемея. Историк архитектуры Г.К. Вагнер указывал на источник этой концепции в Древнем Египте с его представлениями о четырёхугольной форме мироздания и Земле-«ящике». Если искать родственные воззрения у древних греков, то ближе всего окажется ионийская школа, в особенности теория плоской земли и неподвижных звёзд (Fixstem) Анаксимена (585–525 гг. до н. э.). Сам Козьма ссылается на изображение четырёх стран света «по Ефору». «Трудно сказать, был ли прямоугольник стран света Ефора данью древневосточным концепциям Вселенной… В нём можно видеть отклик на числовые пропорциональные построения Платона, который, разрабатывая принцип симметрии¹⁴, оперировал прямоугольниками, построенными на диагонали квадрата», — писал Алексей Лосев.

Единая вертикаль, лежащая в основе трёхчленного деления мира индоевропейских народов и православной вселенной, возникает тогда, когда модель космоса включает в себя не только пространственные, но и временные характеристики. Удивление, которое испытывает современный человек при знакомстве с этой моделью, объясняется тем, что он привык представлять себе вселенную в какой-то один, условно взятый момент. Древнерусская же метафизика оперирует не с «моментальным» срезом реальности, и даже не с её цикличностью (для описания которой обычно используют шар), а пытается охватить пространственно-временной континуум в целом. Для обозначения этого континуума применялась библейская формула Творения: «небо и земля».

Понятно, что построение такой метагеометрической фигуры возможно лишь с большой долей относительности (3-я черта древнерусской картины мира). Этой относительностью (а не «наивностью»,

как полагают поистине наивные исследователи) продиктовано то, что для изображения вселенной в Топографии использовался не один, а несколько ракурсов в последовательной серии миниатюр.

Итак, на четырёх концах земли стоят столпы, поддерживающие небесный свод, комару. Модель вселенной представляла собой род призмы (камеры, каморы), поделённой на внутренние этажи-перегородки (сверху вниз): престолы и другие ангельские чины в порядке нисхождения, первое или невидимое небо, населённое душами святых, воды над твердью, кристаллическая ледяная твердь, воды под твердью, второе или видимое небо — пояс планет (блуждающих звёзд), область неподвижных звёзд, воздушное пространство, сквозь которое на землю падает свет и, наконец, земля.

При составлении Великих Миней Четьих святителем Макарием Московским трактат Индикоплова играл стержневую роль: его миниатюры получили сквозную концептуализацию. Космологическая модель Скинии была тесно увязана с представлениями о природе царской власти и священной истории. События последней маркировали перемены в сознании человечества: изгнание из рая, плавание Ноева ковчега, Вавилонское столпотворение, вручение Моисею скрижалей Завета, пророк Иона во чреве Левиафана, побиение камнями архидиакона Стефана и др.¹⁵