Читать книгу - "Призрак Перл-Харбора. Тайная война - Николай Лузан"

Это успокоило разгулявшиеся нервы, и Берия сосредоточился над поручением Сталина. Из того, что приходило на ум, наиболее приемлемым казался вариант «свой-чужой». Эта схема не раз обкатывалась им еще во времена работы в Закавказской ЧК и отменно себя зарекомендовала.

«Да, надо идти по ней, — укреплялся он в своей мысли. — В случае успеха лавры достанутся мне, а если провал, то его можно свалить на „стрелочника“. В итоге все закончится очередным разоблачением крупного японского агента, пробравшегося в органы. Вопрос заключается в том, на кого сделать ставку? Рядовому оперу и среднему начальнику такое дело не поручишь, не тот уровень. Кобулов? А может, Гоглидзе? Он возглавляет целое управление и под боком у японцев. Оба преданы, как псы. Нет, не годятся. Слишком много знают.

А если Фитин? — всплыла другая фамилия. — Почему бы и нет! Молод, в интригах не искушен и всего полгода руководит управлением. С высшим образованием, не то что костоломы Кольки Ежова с пятью классами и коридором — годятся только на то, чтобы хребты ломать и пятки дубьем чесать. А этот головастый и язык за зубами держать умеет, за все время ни разу не попал под прослушку. Пожалуй, слишком умен и может раньше времени догадаться. Ну, тогда сам себе подпишет приговор», — остановил Берия свой выбор.

К себе он возвратился в твердой уверенности поручить это архитонкое и архиважное дело именно Фитину. Несмотря на поздний час, работа в наркомате не останавливалась. Войдя в приемную, Берия распорядился:

— Дело Фитина — на стол, а самого — на связь! — на ходу бросил Саркисову: — Ужин — в комнату отдыха!

Швырнув китель на стул, он долго плескался в душе, смывая вместе с потом остатки страха. В кабинете зазвонил телефон, и в дверях появилась плотоядно-пресыщенная физиономия Саркисова.

— Ужин готов, Лаврентий Павлович! Звонит Фитин, — доложил он.

Нарком бросил полотенце на спинку стула, подошел к телефону и дружески поздоровался:

— Здравствуй, Павел Михайлович!

Из трубки доносилось учащенное дыхание. Молодой начальник управления смутился — подобное обращение наркома было непривычно — и строго по уставу ответил:

— Здравия желаю, товарищ народный комиссар внутренних дел!

— Павел Михайлович, подготовь доклад по нашим перспективным оперативным возможностям в США, имеющим выход на самый верх. Я имею в виду ближайшее окружение президента Рузвельта.

— В письменной или устной форме? — уточнил Фитин.

— В устной. Часа тебе, надеюсь, хватит?

— М-да!

— Договорились. Заходи без звонка, — закончил разговор Берия, положил трубку и развернулся к столу.

На накрахмаленных салфетках в хрустальной вазе высилась горка из винограда и гранатов. В пузатом графине искрилось красное вино. На фарфоровом блюде лоснились жирные, аппетитно подрумяненные куски мяса. Сочная зелень из кинзы и петрушки напоминала о лете и теплом море. Саркисов угадал желание наркома и до краев наполнил бокал. Берия, смакуя каждый глоток, выпил до дна — нервные спазмы ослабли, в горле прошла сухость, и глаза от истомы закрылись сами. Осторожно опустив бутылку на стол, Саркисов скользнул в приемную и плотно прикрыл дверь.

Какое-то время в кабинете царила благостная тишина, обрюзгшее тело расплылось по спинке кресла, и блаженная улыбка загуляла по лицу Берии. В животе громко заурчало, он встрепенулся, открыл глаза и, пробежавшись по блюдам, нацелился на мясо. Крепкие, острые зубы впивались в сочную мякоть, жир потек по губам и подбородку, пучки зелени приятно щекотали губы. И когда этот пир желудка закончился, короткий, заплывший жирком палец наркома надавил на кнопку звонка. Не успела стихнуть его трель, как в дверях возник дежурный и принялся за уборку стола.

Берия поднялся с кресла и, разминая затекшие члены, прошелся по кабинету, готовясь к предстоящему разговору с Фитиным. Его непривычно тонкое личное дело лежало на столе.

«Быстро же ты вырос», — подумал нарком и, возвратившись к столу, принялся листать страницы.

С первой фотографии смотрело открытое, слегка скуластое лицо. Нос картошкой, русые волосы.

«Типичный русак. Всего тридцать четыре. Совсем зеленый. Оно и к лучшему! Значит, не искушен в интригах», — заключил Берия.

Послужной список руководителя советской разведки занимал всего несколько строчек. В августе 1938-го он окончил Центральную школу НКВД. Три месяца поработал сотрудником Главного управления Государственной безопасности и уже в ноябре был назначен заместителем начальника 5-го отдела, а спустя шесть месяцев стал начальником. Перед самой войной возглавил одно из основных управлений наркомата — Первое.

«По стажу тянешь максимум на старшего опера. За два года взлетел до начальника управления! А все Ежов, сволочь, наплодил в наркомате врагов и дуболомов, еле к войне успели разгрести эту кучу говна! Да, Павел, опыта у тебя маловато, зато голова светлая. С твоим приходом управление заработало результативно. Характера и гибкости тоже не занимать», — подвел итог размышлениям Берия.

В это время из приемной раздался звонок.

— Товарищ нарком, по вашему распоряжению товарищ Фитин, — доложил дежурный.

— Пусть заходит! — разрешил он.

В тамбуре хлопнула дверь, и на пороге возник Фитин. При ночном освещении он выглядел гораздо моложе своих лет. Задорный светлый хохол и ранние складки у губ говорили о задиристом и твердом характере. Не новая, но тщательно отутюженная форма ладно сидела на спортивной фигуре.

«Служака и педант», — отметил про себя Берия и пригласил к столу.

Фитин подождал, когда нарком займет кресло, и присел на крайний стул.

— Павел, перебирайся ближе и давай по существу дела, — поторопил Берия.

Фитин пересел, раскрыл папку и, не заглядывая в документы, приступил к докладу:

— Первая категория — лица, которые входят в ближайшее окружение президента США Рузвельта. Исходя из анализа имеющейся в управлении информации, можно сделать предварительный вывод о том, что они не только пользуются доверием, но и в определенной степени влияют на принятие им решений.

«Даже так? Молодец, не ограничился узкой проработкой вопроса! Ты пошел дальше, ухватил проблему в целом и мыслишь на перспективу», — похвалил про себя Берия и, благосклонно кивая в такт четким и лаконичным фразам Фитина, продолжил слушать.

Тот приободрился, и его голос зазвучал более уверенно:

— Основного внимания заслуживает Гарри Гопкинс. Близок к президенту и пользуется его доверием. В июле этого года возглавлял делегацию США в качестве специального представителя на переговорах с товарищем Сталиным. По данным наших источников и материалам технического контроля, они произвели на него сильное впечатление. С симпатией относится к нашей стране. В агентурном аппарате не состоит, но находится в дружеских отношениях с резидентом Ицхаком Ахмеровым. Тот втемную добывает через него важную информацию и…