Читать книгу - "Последнее лето перед революцией - Анна Михайловна Пейчева"

Войска были обучены, дисциплинированны и послушно пошли в бой, но подъема духа не было никакого, и понятие о том, что представляла собой эта война, отсутствовало полностью…

Подводя итоги боевой работе Юго-Западного фронта в 1916 году, необходимо признать следующее:

По сравнению с надеждами, возлагавшимися на этот фронт весной 1916 года, его наступление превзошло все ожидания. Он выполнил данную ему задачу спасти Италию от разгрома и выхода ее из войны, а кроме того, облегчил положение, французов и англичан на их фронте, заставил Румынию стать на нашу сторону и расстроил все планы и предположения австро-германцев на этот год.

Никаких стратегических результатов эта операция не дала, да и дать не могла, ибо решение военного совета 1 апреля ни в какой мере выполнено не было. Западный фронт главного удара так и не нанес, а Северный фронт имел своим девизом знакомое нам с японской войны «терпение, терпение и терпение». Ставка, по моему убеждению, ни в какой мере не выполнила своего назначения управлять всей русской вооружённой силой и не только не управляла событиями, а события ею управляли, как ветер управляет колеблющимся тростником…

Не новость, что на войне упущенный момент более не возвращается, и на горьком опыте мы эту старую истину должны были пережить и перестрадать. Отчего же это произошло? Оттого, что Верховного Главнокомандующего у нас не было, а его начальник штаба, невзирая на весь свой ум и знания, не был волевым человеком, да и по существу дела и вековечному опыту начальник штаба заменять своего принципала не может. Война – не шутка и не игрушка, она требует от своих вождей глубоких знаний, которые являются результатом не только изучения военного дела, но и наличия тех способностей, которые даруются природой и только развиваются работой. Преступны те люди, которые не отговорили самым решительным образом, хотя бы силой, императора Николая II возложить на себя те обязанности, которые он по своим знаниям, способностям, душевному складу и дряблости воли ни в коем случае нести не мог.

Если бы я гнался только за своей собственной славой, то я должен бы быть спокоен и доволен таким оборотом боевых действий 1916 года, ибо по всему миру пронеслась весть о «брусиловском наступлении».

Это были лучшие дни моей жизни, ибо я жил одной общей радостью со всей Россией. Насколько я помню, если не первой, то одной из первых была телеграмма с Кавказа от великого князя Николая Николаевича: «Поздравляю, целую, обнимаю, благословляю». Прочитав эту телеграмму, я был сильно взволнован, настолько она меня тронула. Он, наш бывший Верховный Главнокомандующий, не находил слов, чтобы достаточно сильно выразить свою радость по поводу наших побед… И только несколько дней спустя мне подали телеграмму от государя, в которой стояло всего несколько сухих и сдержанных слов благодарности»106.

Генерал Алексей Брусилов в 1917 году.

Генерал А. А. Брусилов – главнокомандующий войсками Юго-Западного фронта (1916).

Русские солдаты уходят на фронт в годы Первой мировой войны.

Санкт-Петербург. Николай II и императрица Александра Фёдоровна отплывают на осмотр новых кораблей (1903).

Николай II с сыном Алексеем на вокзале перед офицерами.

Русские солдаты в окопах в годы Первой мировой войны.

Лица русских солдат – участников Первой мировой войны.

Русские солдаты на Первой мировой войне (раскрашенное фото).

Александра Фёдоровна. «Посылаю тебе розы, они из милого Петергофа»

Александра Фёдоровна Романова (43 года).

Императрица Всероссийская.

Российская империя. Санкт-Петербург.

Александровский дворец в Царском Селе.

«Посылаю тебе розы, они из милого Петергофа, а душистый горошек – здешний; они так восхитительно пахнут, что я не могу не послать тебе немножко. Моя радость, мое счастье, я вспоминаю тебя так часто! Осыпаю тебя страстными, нежными поцелуями»107.

Они никогда раньше не расставались так надолго. Двадцать два года – все время вместе, в радости и горе…

Александра берет старую потертую брошь – крошечный флаг Великобритании на простой стальной булавке – и легкая улыбка скользит по ее печально изогнутым устам. С этой простенькой эмалевой брошью связаны такие драгоценные воспоминания!

Ласковое лето 1894 года… Головокружительная помолвка с Ники. Аликс так долго не решалась сменить веру ради мужчины; но той весной наконец согласилась – и ни на секунду не пожалела об этом!

Императрица, преодолевая привычную боль в ногах, с трудом поднимается из любимого полосатого кресла у окна. Вены сейчас крутит постоянно – много работы в лазарете; после начала войны Александра выучилась на медсестру и ассистирует хирургам на операциях, своими руками ухаживает за тяжелоранеными, не чурается самой грязной работы; в госпитале государыня всероссийская безропотно подчиняется приказаниям опытных врачей. Дочери всегда рядом – старшие великие княжны вместе с матерью промывают, дезинфицируют и перевязывают искалеченные тела, искореженные лица, ослепленные глаза; младшие – беседуют с пациентами, поют с ними песни, угощают их конфетами и фруктами, щипают корпию108, сворачивают бинты и упаковывают марлю. Императрица хорошо воспитала своих дочерей. Они выросли трудолюбивыми и скромными девушками.

Александра включает торшер – сегодня опять сплошные тучи, ни единого солнечного лучика, неприветливая погода; такое странное лето! – и нетерпеливо начинает что-то искать в прикроватной тумбочке мужа. Наконец на нижней полке находит дневник Николая за 1894 год. Толстая тетрадь в черном кожаном переплете с золотым вензелем молодого цесаревича, который в том году стал императором. Плотные линованные листы, исписанные быстрым изящным почерком, пожелтели от времени.

Государыня перелистывает знакомые страницы, в сотый раз перечитывая самые любимые записи:

8 апреля: «Чудный, незабвенный день в моей жизни – день моей помолвки с дорогой ненаглядной моей Аликс… Боже, какая гора свалилась с плеч; какою радостью удалось обрадовать дорогих Папа и Мама! Я целый день ходил, как в дурмане, не вполне сознавая, что, собственно, со мною приключилось! Вильгельм сидел в соседней комнате и ожидал окончания нашего разговора с дядями и тетями. Сейчас же пошел с Аликс к королеве и затем к т. Мари, где все семейство долго на радостях лизалось».