Читать книгу - "Екатерина Великая. Владычица Тавриды - София Волгина"

Приведение войск Малороссийских на лутчую и строевую ногу немало послужит к устрашению недобромыслящих. Я по воле Вашей скоро кончу как об них, так о мундирах, лаская себя наперед, что, конечно, удостоюсь апробации Вашего Величества».

«Отправление флота в Архипелаг (естьли будет с турками ныне война) последует не ради завоеваний на сухом берегу, но для разделения морских турецких сил. Удержав их флот присудствием нашего, всю мы будем иметь свободу на Черном море. А естли бы что турки туда и отделили, то уже будет по нашим силам. Когда же нет нужды делать десантов, но ненужно и число столь неудобное сухопутных войск, какое Адмирал Грейг полагает, а паче пеших кирасир; для службы же при флоте прибавить к числу их солдатской команды егерей один баталион, а к сему еще навербовать пять или шесть баталионов албанцев из Химары, и славян также число достаточно и для службы на острове Лемне, естли флот тут возьмет свое место, и ради поисков, где случай удобный представится.

Главный вид для флота Вашего Величества притеснять сообщения по морю туркам с их островами и Египтом, и чрез то лишать их помощи в съестных припасах. Притом все целить пройтить Дарданеллы, что и несумнительно при благополучном ветре. Препятствовать ли турки захотят? Тут они обязаны будут дать баталию морскую, чего нам и желать должно. Но чтоб Дарданеллы форсировать с Сухова пути, на сие нужна армия. Ибо у турок достанет сил их оборонять. Притом мы видели в прошедшую войну, что они и тремя стами человеками гоняли наши большие десанты.

Какая же разница флоту действовать единственно на водах. Число пятнадцати кораблей уже несумненно превосходит силу морскую турецкую. К тому числу почтенному сколько пристанет каперов, обезпокоивающих везде их транспорты, а искусный и предприимчивый адмирал верно выждет способ пролететь Дарданеллы.

Усердие мое побуждает Вашему Величеству представить, что нужен испытанный в предприимчивости и знании адмирал. Нигде столько успехи от манер и стратигем не зависят, как на море, а сих вещей без практики большой знать нельзя. А Вашему Величеству известна практика наших морских.

Я не смею сказать, а думаю, что бы мешало секретнейшим образом соединить ескадры, кои теперь в походе, и послать под видом прикрытия торговли в Архипелаг, и пока турки еще не готовы, пройтить в Черное море. Тогда бы уже в Архипелаг нужды не было посылать другова флота. Но сие может быть мои бредни».

Екатерина держала перед глазами листы письма и обдумывала каждую строчку, приходя к выводу, что размышления Светлейшего князя, всекрайне разумны и обстоятельны, что не будь его, колико же множество ошибок она бы допустила в разрешении сериознейших задач государственных.

Записки императрицы:

Из канцелярии Коллегии иностранных дел поступило сообщение, что 31-го марта скончался граф Никита Иванович Панин, возглавлявший коллегию более пятнадцати лет. Его племянник князь Николай Васильевич Репнин хлопочет о погребении дяди в нижней Благовещенской церкви в Александро-Невской обители, на что получил милостивое разрешение.

* * *

В столице и Первопрестольной уже изрядное время дворянские семьи отправляли своих отпрысков попутешествовать, посмотреть мир и завершить образование в одном из европейских университетов. Большой популярностью все такожде пользовался университет в Лейдене. Недавно там отучились Александр Куракин, Николай Шереметьев, Николай Юсупов и Гавриил Гагарин, Александр Нарышкин и Николай Голицын. Возвратившись в Россию, князь Куракин, коий приходился родственником фельдмаршала Румянцева-Задунайского, составил специально для троюродных братьев Николая и Сергея Румянцевых «Заметку о пребывании в Лейдене с похвальным намерением обучения». Екатерина читала ее, и она ей весьма пришлась по душе. Сама она видела в сих путешествиях много пользы: они, на ее взгляд, помогали молодым людям избавиться от предрассудков, пороков и недостатков.

Студенты, изучая избранные предметы в университете, должны были развивать в себе полезные обществу качества, добродетели, которые стали бы залогом их будущего благосостояния и твердого счастья. Опричь того, путешествуя и обучаясь в университете, молодые люди незаметно за оными занятиями взрослели и мужали, понеже оные упражнения забирали немало времени. Развивая свои способности и воспитывая в себе правильное поведение, терпение, расчетливость, они ожидали своего часа, дабы получить чин и нужное для карьеры место. Сына Алексея Бобринского надобно было отправить куда подальше от двора, тем паче, что Екатерина Энгельгардт, предмет его воздыханий, вышла замуж.

– Ну, что Иван Иванович, – говорила Императрица Бецкому, ментору ее сына, – пришло время и Алексею Бобринскому повояжировать, посмотреть чужие края. Как никак – Сухопутный корпус он закончил с золотой медалью, а таковые медали просто так не дают, не правда ли?

– Совершенно справедливо, государыня Екатерина Алексеевна, не дают. Сразу послать Алексея Григорьевича за рубеж, али сначала по России, государыня?

– Полагаю, посмотреть собственное отечество суть важно и пойдет ему на пользу.

– Будет сделано, Ваше Величество! Я напишу инструкцию для Алексея Михайловича Бушуева и академику Озерецковскому, дабы они, как можливо лучше, совершили оное путешествие.

– Каковые города вы рекомендуете, Иван Иванович?

– Полагаю, Москву, Ярославль, Нижний Новгород, Екатеринбург, Уфу, Синбирск, Саратов, Астрахань, Кизляр, Таганрог, Херсон, Киев, Варшаву, а оттуда в Вену, Венецию, Флоренцию, Рим, Неаполь, Турин, Женеву и, наконец, Париж.

Екатерина при перечислении загибала пальцы.

– Думаю, двадцать один город вполне достаточно для подобного вояжа. Выбрали вы их отменно, Иван Иванович, хвалю вас.

Бецкой, счастливый от похвалы, порозовел.

– Рад служить вам, государыня-матушка!

Екатерина вынула из шкатулки миниатюру сына, исполненную художником Христинеком. Посмотрела с аттенцие.

– Не кажется ли вам, что Алексей Григорьевич весьма худ? Как у вас в училище с пропитанием?

Бецкой быстро, с заметным беспокойством, ответствовал:

– Кадеты обеспечены всем соразмерно их возрасту. Да и вы, государыня, вспомните, каковы сами худыми были в оном возрасте.

– Справедливо, Иван Иванович!

Она положила миниатюру на место.

– Опричь Бушуева, я попрошу Мельхиора Гримма присмотреть за ним, когда Алексей Григорьевич окажется в Париже, понеже там, ведаю, много соблазнов.

– Не худо было бы, государыня!

– Путешествовать он будет на деньги в размере трех тысяч рублев в месяц. Таковы проценты с капитала, положенного на его имя в опекунский совет. Будете, Иван Иванович, переводить их ему ежемесячно через банки.

Записки императрицы:

Понеже Турция, напав на Тамань, нарушила раннее взятые обязательства, сегодняшним числом 8 апреля 1783 года мною подписан манифест «О принятии полуострова Крымского, острова Тамана и всей Кубанской стороны под Российскую державу». В Крыму сложились четыре татарские этнические группы: в степи живут потомки татаро-монгол и половцев, в горах – потомки смешавшихся с татарами готов, скифов и сармат. На