Читать книгу - "Всемирный потоп. Великая война и переустройство мирового порядка, 1916-1931 годы - Адам Туз"

Агрессия Лондона в отношении Турции была еще более неприкрытой, а последствия – еще более катастрофическими. К 1918 году разрушение Османской империи стало официальной политикой Антанты. Турции были оставлены лишь Анатолия и восточная Фракия. К началу мая 1919 года султан находился под франко-британским надзором в Стамбуле. Вдоль железнодорожных путей в Анатолии было размещено около 40 тысяч британских солдат. Греческие воинские части установили жесткий оккупационный режим в Смирне, а итальянские солдаты в качестве компенсации за потери в Адриатике заняли плацдармы на побережье Эгейского моря^[1122]. На востоке набирали размах движения армян и курдов за автономию^[1123]. Если у политики Антанты в отношении Турции и имелось какое-то политическое обоснование, то оно состояло в том, что дряхлость Османской империи и совершенные ей злодеяния лишают ее права на историческое существование.

Но эта политика не учитывала новой силы турецкого национализма. Убийства армян в 1915 году дискредитировали националистов, но уже на всеобщих парламентских выборах, состоявшихся в марте 1920 года, националисты получили абсолютное большинство голосов. Британцы ответили оккупацией Стамбула, введением военного положения и поддержкой наступления греков во внутренних районах Анатолии. Националисты отступили на Анатолийское нагорье, в Анкару, и Великое национальное собрание объявило о национальном восстании. Не обращая на это внимания, западные державы продолжили наступление. 10 августа 1920 года султан был вынужден подписать унизительный Севрский договор^[1124]. Ллойд Джордж заявил, что Антанта «освободила все нетурецкие народы от засилья турок». Но, подписав договор, султан освободил турок от присяги на верность своей династии. Для лидера националистов Ататюрка это означало «переход правления… в руки народа».

В течение лета 1920 года греческая армия сильно продвинулась вглубь Анатолии. Однако 1 ноября события обрели неожиданный поворот, и промонархически настроенные греческие избиратели вынесли вотум недоверия проводившему экспансионистскую политику либеральному правительству Элефтериоса Венизелоса. В ходе ожесточенных зимних боев наступление греческих войск было остановлено, а через какое-то время новая армия, сформированная Великим национальным собранием Турции, вынудила греков отступить. В январе 1921 года Собрание провозгласило новую конституцию и заключило договор с Советским Союзом. Летом греческие войска возобновили наступление. Они подошли к Анкаре на расстояние 40 километров, но национальные силы Турции, объединившиеся вокруг Ататюрка, разгромили силы завоевателей в ходе трехнедельных сражений на линии реки Сакарья^[1125]. В середине сентября 1921 года греки долго отступали к побережью, ведя кровопролитные бои, а Ллойду Джорджу оставалось безучастно наблюдать крах своей ближневосточной политики. Поддержка Британией Греции привела к возникновению союза между Турцией и Россией, которого никто не ожидал. Между тем разногласия между Британией и Францией на Ближнем Востоке вызвали раскол в Антанте и ослабление политики Ллойда Джорджа в Европе. Хуже всего было то, что британская агрессия против Турции грозила развитием неуправляемой ситуации в Индии.

III

Масштаб вероятной угрозы британскому правлению в Индии стал ясен в 1916 году, когда Бал Гангадхар Тилак и Анни Безант развернули агитационную кампанию за самоуправление. В 1918 году сдержать волнения удалось лишь благодаря декларации Монтегю и угрозе денежного кризиса. Но уже через год неожиданно для Лондона массовые протестные движения стали нарастать. В 1916 году толпы вышедших на улицу насчитывали десятки тысяч человек. В 1919 году участники антибританского движения исчислялись миллионами. Конечно, активности Индийского национального конгресса и Лиги самоуправления во многом способствовал экономический спад. Британская администрация «раджа» утешала себя тем, что активность повстанцев в 1919 году вызвана экономическими причинами. А на бунт индийцев, вызванный голодом и чувством безысходности, можно ответить мерами экономического характера. Лучшим средством от беспорядков, вызванных ростом стоимости жизни, будет дефляция^[1126].

Еще до войны индийские националисты требовали установить золотой стандарт. В феврале 1920 года Лондон объявил о своей готовности согласиться с этим требованием. В разгар послевоенного бума курс рупии определялся ценой на золото. Однако установленный британцами завышенный курс привел не к стабилизации ситуации, а к сжатию денежной системы, и к лету 1920 года валютные запасы Индии были истощены, что вызвало волнения в деловых кругах. Впервые бомбейская буржуазия открыто поддержала националистов^[1127]. Если британцы ставили задачу деполитизировать экономические проблемы, то они добились противоположного результата. В любом случае попытки администрации «раджа» объяснить рост волнений одними лишь экономическими причинами привели к тому, что подлинные масштабы восстания оказались недооцененными. Ситуация осложнялась религиозным фактором и местными проблемами, на которые наложилась энергия миллионов недовольных студентов, рабочих и крестьян. Все вместе это привело к тому, что в восстание против «раджа», как в водоворот, были втянуты самые разнообразные элементы. Экономические причины сохранялись, но теперь политический протест охватил широкие массы населения Индии, возмущенные несправедливостью британского правления.

В 1918 году под руководством сэра Сиднея Ровалта был создан комитет, перед которым стояла задача не только рассмотреть широкий спектр мер по обеспечению безопасности, но и склонить консервативных губернаторов британских провинций в пользу либеральных реформ Монтегю – Челмсфорда. В январе 1919 года правительство Индии, вопреки протестам государственного секретаря Монтегю, выступило с предложением о продлении на неограниченный срок своих чрезвычайных полномочий, утвержденных на время войны. Это означало превращение Индии в страну, находящуюся в осадном положении, что вызвало беспрецедентные массовые протесты^[1128]. К началу апреля поднялись волнения в Бомбее и Лахоре, а в Ахмедабаде было введено военное положение. 10 апреля по Пенджабу прокатилась волна превентивных арестов. В Амритсаре это вызвало сопровождавшиеся насилием демонстрации протеста, в ходе которых были убиты пятеро европейцев и совершено нападение на учительницу. Белая община забеспокоилась, и в Амритсар был направлен военный контингент численностью 300 человек под командованием бригадира Реджинальда Дайера. 13 апреля, когда 20-тысячная толпа отказалась разойтись, он отдал приказ открыть огонь. Десять минут спустя на месте лежали тела 379 мужчин, женщин и детей, еще сотни человек были ранены. Смерть в результате стычек с британскими солдатами и имперской полицией стала обычным явлением послевоенного кризиса в империи. Однако массовое убийство в Амритсаре открыло новую страницу в истории подавления волнений: Дайер явно хотел сделать свое послание предельно доходчивым. Последовали недели террора и унижений.