Читать книгу - "Мои воспоминания. Брусиловский прорыв - Алексей Брусилов"

Давление союзников сказывалось все сильнее. Минотавры Согласия^[192] требовали все бо́льших жертв. Когда императорское правительство в декабре 1915 года попыталось было возразить, что человеческие ресурсы России, на Западе казавшиеся неисчерпаемыми, на самом деле подходят к концу, союзные правительства весьма недвусмысленно пригрозили приостановить снабжение нас военными материалами (за которые мы между тем платили вперед золотой валютой и по необычайно высокой расценке). Приходилось тянуться изо всех сил и призвать срок 1918 года, в то время как во Франции призывался еще срок 1916 года.

Союзники не видели – и не желали видеть – разницы в хозяйственной структуре России и западноевропейских стран, где человека на производстве заменяла машина. У нас же призыв очередного срока новобранцев, очередной категории ополченцев вызывал незаживающую рану – истощал соки, которыми питалась страна.

В том же декабре Россию посетила французская миссия сенатора Думера. Речь шла, не больше и не меньше, как об отправке во Францию 300 000 русских солдат в смысле 20 000 тонн человеческого мяса – без офицеров и вне всякого организационного кадра. Они должны были, подобно марокканцам, сенегальцам или аннамитам [вьетнамцам], составить особые ударные роты французских пехотных полков под командой французских офицеров.

Автором этого остроумного предложения был какой-то Шерадам – публицист. При всей нашей дряблости и уступчивости этот чудовищный проект был отвергнут. Но французы все-таки настояли на отправке на их фронт русских войск (правда, в гораздо меньшем количестве и с русскими же начальниками).

Человек бюрократической складки, генерал Алексеев вместо отправки уже существовавших и сплоченных частей задумал формирование каких-то особых стрелковых полков, целиком импровизированных либо надерганных из отдельных рот. В январе – феврале было сформировано и отправлено на Западный театр войны три особые бригады и намечено формирование в продолжение 1916 года еще пять.

Антон Антонович Керсновский – одна из самых неординарных и значительных фигур в русской военной историографии ХХ в. Сын следователя Одесской судебной палаты и преподавательницы иностранных языков появился на свет в родовом имении Цепилово в Бессарабии. Будучи еще совсем юным гимназистом, Антон вступил в Добровольческую армию, вместе с остатками которой в 1920 г. эмигрировал в Сербию. Затем он ненадолго вернулся в родное Цепилово, которое вошло в состав Румынии, а потом выехал в Австрию.

Во второй половине 1920-х гг. Антон окончательно обосновался в Париже, где зарабатывал на жизнь давая уроки, разнося почту и т. д. 20 марта 1927 г. в белградском еженедельнике «Русский военный вестник» (с 1928 г. «Царский вестник») появилась первая статья Керсновского «Об американской артиллерии». Издатель журнала Н. П. Рклицкий (впоследствии архиепископ Вашингтонский и Флоридский Никон) предоставил Керсновскому возможности для дальнейшей работы, и до 1940 г. в «Царском вестнике» было опубликовано почти 500 его статей. В 1940 г. Керсновский был призван во французскую армию и отправлен на фронт. Тяжелое ранение и условия жизни обострили застарелый туберкулез, от которого он скончался 24 июня 1944 г. в Париже.

С 1933 по 1938 г. в Белграде выходил главный труд А. А. Керсновского – «История Русской Армии» в четырех томах. Уникальность этой работы заключается в том, что Керсновский, не получив академического военного образования, создал один из фундаментальных трудов по русской военной истории. Публикуемый отрывок из этой книги, несмотря на неоднозначность оценок действий военачальников, в том числе и А. А. Брусилова, позволит читателю лучше узнать события лета 1916 г., вошедшие в историю под названием Луцкого, или Брусиловского, прорыва.

1-я Особая бригада генерала Лохвицкого, отправленная через Сибирь, Маньчжурию, Индийский океан и Суэцкий канал, высадилась в Марселе в первых числах мая. 2-я бригада генерала Дитерихса отправлена была через Архангельск, Ледовитый и Атлантический океаны и высадилась в Шербуре. Из Франции она была отправлена на Салоникский фронт. 3-я бригада генерала Марушевского, высадившись в Шербуре, составила с 1-й дивизию под общим начальством генерала Лохвицкого.

Как бы то ни было, отношения между союзниками заметно ухудшились. Ничтожество Сазонова и явная несостоятельность назначенного нашим военным представителем на междусоюзных военных конференциях генерала Жилинского привели к тому, что интересы России стали игнорироваться.

Первым военным авторитетом Согласия был победитель на Марне генерал Жоффр. Однако Жоффру совершенно не доставало тех качеств, которые нашлись у Фоша: желания понять союзников и широты кругозора, позволявших бы ему разобраться в сложной обстановке совокупности всех фронтов Мировой войны. Генерал Алексеев отводил душу в ламентациях [сетованиях], недостойных настоящего полководца.