Читать книгу - "Цивилизации - Фелипе Фернандес-Арместо"

Однако в действительности подлинных жителей пустынь всегда было немного. Колыбелью цивилизации, которую создали и распространили по всему миру арабы, стали узкие плодородные полоски на внешних окраинах Аравийского полуострова, между песком и морем. В особенности в Омане, Хадрамауте и Йемен, прибрежная Аравия обладает всеми географическими условиями для создания морской цивилизации: плодородная почва, способная кормить население, но без возможности продвигаться в глубь суши и без иного, помимо моря, пространства, которое могло бы расширить ресурсную базу.

Арабская цивилизация уже при зарождении была морской в двойном смысле. Ибо пустыня — тоже своего рода море: однообразное, не населенное, по-видимому бездорожное обширное пространство, вечно гонимое и переделываемое ветром. Здесь есть свои острова — оазисы, есть ресурсы, которые можно использовать, хотя их, как правило, гораздо меньше, чем в море; но прежде всего это препятствие, которое необходимо преодолеть. Например, Красное море поддается преодолению труднее, чем Аравийская пустыня. Согласно ибн-Маджиду, величайшему арабскому писателю и мореплавателю Средних веков, «оно изобилует незнакомыми местами и существами». До самого конца XVI века у Красного моря была репутация «более опасного, чем великий океан»^[864]. Именно из-за враждебности его мореплаванию древние моряки, которые пересекали его, очень этим гордились — как участники экспедиции, посланной царицей Хатшепсут за пряностями в 1500 году до н. э., о чем можно прочесть на стенах ее погребального храма (см. выше, с. 282–285). Поэтому большую часть времени, а до IV века до н. э. исключительно, товары, прибывавшие в Йемен с востока, доставлялись верблюжьими караванами из Египта или Сирии.

Даже на наиболее благоприятных по условиям берегах Аравии основать морскую цивилизацию нелегко. Здесь никогда не было достаточно леса для строительства кораблей.

Нет судоходных рек и, если принять во внимание протяженность береговой линии, относительно мало хороших гаваней. На берегах Персидского залива всегда было мало гаваней, где можно взять на борт пресную воду, и гавани эти далеко отстоят друг от друга. Даже систему муссонов — этот дар природы народам, которым посчастливилось жить там, где она действует, — арабским морякам поначалу было трудно использовать. К северу от экватора в Индийском океане зимой преобладают северо-восточные ветры. Почти всю остальную часть года они устойчиво дуют с юга и запада. Рассчитывая время плаваний так, чтобы воспользоваться муссонами, купцы и исследователи могли надежно использовать попутный ветер, помогающий при возвращении. Словно дополнительная награда, течения точно следовали ветрам. Как следствие, Индийский океан стал ареной самых первых в мире долгих плаваний в открытом море. Но в Аравийском море — рукаве океана, который предстояло преодолеть арабам, — весь год бушуют сильные бури, а муссоны достигают особой силы: чтобы плавать в таких условиях, нужно уметь строить прочные корабли (см. ниже, с. 564–566).

Археологические данные о далеком прошлом Аравии весьма обрывочны, хотя постоянно появляются новые. Зарождение оседлой земледельческой жизни на территории, которую сегодня занимает Оман, можно отследить в пятом тысячелетии до н. э., когда началось возделывание сорго. Здесь были одомашнены животные: собаки, верблюды, ослы и крупный рогатый скот — возможно, горбатые зебу. От того времени остались груды камней-памятников. В третьем тысячелетии до н. э. значение Омана и, возможно, Бахрейна как торговых посредников между Индией и Месопотамией начало возрастать. В начале третьего тысячелетия в клинописных текстах все чаще встречается название «Дилнум» — спорного расположения, но несомненно где-то в этом регионе. В трех последних столетиях третьего тысячелетия добавляется название «Царство Маган», обычно отождествляемое с Оманом^[865].

Тем временем в Омане появляются каменные здания, печати, украшенные в манере долины Инда, и за ним закрепляется слава места, где плавят медь. Убедительно доказано, что вдобавок к металлу, добываемому на месте, печи Омана работали и на привозных металле и руде. Однако к концу третьего тысячелетия роль торгового центра региона полностью переходит к Бахрейну, и название «Дилнум» начинает ассоциироваться с этим островом. О процветании красноречиво свидетельствуют храмы из обработанного известняка, воздвигнутые в первой половине второго тысячелетия. В тот же период в Йемене — плодородном юго-западном углу полуострова — развиваются оросительная система и экспортная торговля ароматическими веществами, такими, как ладан и мирра, которыми славился этот регион. Товары из Эфиопии, Сомали, Индии по дороге на Ближний Восток проходили через руки йеменских торговцев, пошлины обогащали местные государства и племена.

Однако крушение цивилизации долины Инда (см. выше, с. 306) привело к спаду в экономике Аравийского полуострова; казалось, цивилизации Аравии выжидали до последнего тысячелетия перед новой эрой, пока торговля по Индийскому океану вновь не стала высокоприбыльным занятием. Желание Александра Македонского предпринять завоевательную морскую экспедицию против восточной Аравии, высказанное им пред смертью, не было просто капризом: в это время в регионе существовал внушительный город Тай, окруженный стенами из обработанного камня, окружностью в 8320 футов и средней высотой в 13 футов 6 дюймов^[866]. Прибрежный город Герра, вероятно, в районе современного Аль-Джубайля, был крупным центром торговли аравийскими благовониями и индийской мануфактурой. Еще не раскопано большое количество надписей хасаитской письменности. О торговых возможностях этого региона говорит очевидное богатство островного порта Файлака, который в третьем и втором тысячелетиях до н. э. последовательно населяли персидские и греческие колонисты^[867].

В последние два столетия до Рождества Христова репутация оманской торговли у греческих и римских писателей все укреплялась. Йемен считался землей, где «жители выращивают кассию и корицу для повседневных нужд». Автор греческого руководства по торговле в Индийском океане считал, что «нет народа богаче, чем жители Сабеи и геры, через которых проходит все, что перевозится из Азии или Европы. Это они сделали Сирию столь богатой золотом и обеспечили выгодную торговлю и тысячи других вещей финикийцам»^[868].

Однако история арабского мореплавания как будто вновь прервалась — по крайней мере упоминания о нем почти исчезают из дошедших до нас источников — в период «темных веков», которые согласно традиционной историографии предшествовали приходу в начале VII века н. э. пророка Мухаммеда^[869]. Мухаммед оказал революционное воздействие на все стороны жизни, которых касался. Основанный им ислам не просто религия, но образ жизни и план устройства общества, а также строгий, но в то же время чрезвычайно практичный нравственный кодекс, набор правил личной дисциплины и очерк гражданского кодекса законов.