Читать книгу - "Великая испанская революция - Александр Шубин"

Тогда анархисты и коммунисты 15 февраля объявили забастовку протеста против высылки повстанцев. Стачка охватила города по всей Испании, хотя не стала всеобщей. Анархисты нападали на силы охраны порядка и штрейкбрехеров. Хотя движение не добилось немедленного успеха, ссыльным через несколько месяцев разрешили вернуться.

В мае 1932 г. стала нарастать новая волна социального протеста. Стачки против условий, согласованных смешанными комиссиями, охватили Андалусию и Эстремадуру. Рабочие НКТ из принципа отказывались использовать государственное посредничество. Но, впрочем, они не были чужды «соглашательства» — просто предпочитали достигать соглашений с предпринимателями напрямую, без помощи государства^[80]. Одновременно крестьяне в нескольких деревнях провозгласили коммунизм и захватили помещичьи земли.

В обстановке революционного возбуждения радикалы получили преобладание в Национальном комитете НКТ, и он провозгласил всеобщую стачку 29 мая 1932 г. «Триентисты», как уже говорилось, не желали участвовать в авантюре и ушли в отставку. Новое руководство во главе с временным генсеком М. Ривасом приступило к созданию вооруженных групп в профсоюзах. «Триентисты» оказались правы: забастовка вылилась в серию столкновений, в которых силы охраны порядка разогнали манифестации стачечников, и те не смогли оказать им существенного сопротивления.

Впрочем, осенью волна стачек повторилась. Снова в городах (Барселона, Севилья, Гранада, Алькой и др.) происходили столкновения стачечников и гражданской гвардии, а в деревнях (Уэрена, Ла-Песа, Льерена, Навальморале и др.) восставшие крестьяне провозглашали коммунизм и раздавали населению захваченное в магазинах продовольствие. В городах на магазины нападали толпы безработных. Выступления вели за собой аресты, а аресты — стачки солидарности.

Тогда радикальные лидеры НКТ, стремившиеся к «настоящему делу», решили, что снова настало время нанести Системе решительный удар. Был создан революционный комитет во главе с Б. Дуррути, который стал готовить восстание, опираясь на созданные при синдикатах НКТ вооруженные «комитеты защиты». «Революция» должна была начаться с забастовки железнодорожников. Но вот беда — сами путейцы бастовать не очень хотели. Волна стачек в Испании уже шла на спад.

Пока шли дискуссии, полиция напала на след заговорщиков и обнаружила склады с оружием. Тогда «комитеты защиты» стали требовать сигнала к восстанию, пока все не пропало. Железнодорожников удалось уломать начать стачку 19 января 1933 г., но Каталонский «комитет защиты» заявил Ривасу, что поднимет восстание безо всякой стачки уже 8 января. Анархистские радикалы стали отрываться от рабочей массы, планы революции выродились в путч. Ривас, который возглавлял профсоюз и в то же время был радикальным анархистом, продемонстрировал эту двойственность: как представитель НКТ он был против восстания, а как «товарищ-анархист» — за^[81].

Это противоречие определит дальнейшее развитие анархо-синдикализма в Испании. Люди, отвечавшие за большую организацию, за НКТ, склонялись ко все большему реализму. Радикальные анархисты, для которых революционное действие было смыслом жизни, стремились свергать, не очень задумываясь о конструктивной стороне дела.

В итоге радикалы, пришедшие к лидерству в НКТ на волне борьбы с «соглашателями»-«триентистами», постепенно становились умереннее, но сама организация в результате «революционной гимнастики», проповедуемой Дуррути, лучше других в Испании подготовилась к повстанческой борьбе. Вопреки ожиданиям Дурутти и других радикалов, эта «гимнастика» пригодилась самой Республике в июле 1936 г. А после начала глубокой социальной революции в июле 1936 г. конструктивные задачи, вставшие перед анархо-синдикалистами, оказались столь сложны, что быстро научили бывших радикалов умеренности.

Как и следовало ожидать, январское восстание 1933 г., организованное группой «Носотрос» и ее сторонниками в «комитетах защиты», вылилось в пшик. 8 января анархисты взорвали бомбу в полицейской префектуре, 8–9 января произошли перестрелки в Барселоне и нескольких городах Каталонии, и все стихло. Излишне говорить, что стачка железнодорожников была сорвана. Зато когда в деревнях Леванта и Андалусии прослышали о восстании в Барселоне, решили, что «началось», и подняли восстания, впрочем, быстро подавленные. 10 января НКТ официально отмежевалась от выступления: «…упомянутые события имели исключительно анархистское значение, и органы Конфедерации никоим образом не вмешивались в них. Но, хотя мы и не вмешивались, мы никоим образом не обвиняем тех, кто мужественно начал их, потому что мы — тоже анархисты»^[82]. Мы — ни при чем, виноваты анархисты, но мы — не осуждаем, потому что тоже анархисты. Власти не оценили этой сложной диалектики. Правительство ответило на выступление волной арестов анархо-синдикалистов, которая привела к серьезным разрушениям в структуре НКТ. По итогам «разбора полетов», 30 января 1933 г. радикальный НК НКТ ушел в отставку. Однако, получив урок, радикалы все равно не признали правоту «триентистов», что предопределило окончательный раскол НКТ с ними в марте 1933 г.

Несмотря на общую неудачу январского выступления, оно все же косвенно нанесло удар по левым республиканцам. Одно из январских деревенских восстаний произошло в деревне Касас-Вьехас в Андалузии. Крестьяне захватили земли герцога Мединасели. Гражданские гвардейцы запросили поддержку, и им прислали штурмовую гвардию («асальто»). Это была новинка — специальные подразделения, созданные для защиты Республики. Правда, «штурмовиков» бросили не против реставрации, а против революционных движений. Выбив анархистов из местечка, «асальто» провели «зачистку». Пожилой анархист Сейдесос не пустил их в свой дом, и началось новое сражение. Дом Сейдесоса и его дочери Либерталии обороняло несколько человек. Кончилось тем, что дом разбомбили с воздуха. Под шумок расстреляли пленных анархистов. Немотивированная жестокость «асальто» шокировала страну. «Правительство убийц» было атаковано в кортесах справа. Популярность либералов упала, что способствовало их поражению на муниципальных выборах в апреле 1933 г. После принятия в мае закона о религиозных конгрегациях, направленного против Церкви, президент-католик Алкала Самора указал премьер-министру Асанье, что тот уже не пользуется поддержкой президента. Несмотря на то, что правительство Асаньи в этот момент устояло, правые воспряли духом и фактически заблокировали работу парламента. Новые выборы стали неизбежными. 9 сентября 1933 г. после очередной неудачи во время формирования Трибунала конституционных гарантий Асанья ушел в отставку. 12 сентября по поручению президента правительство сформировал А. Леррус, который не включил в него социалистов. Такое правительство не имело поддержки в парламенте и получило вотум недоверия (временным премьер-министром стал однопартиец Лерруса М. Баррио). 9 октября Кортесы были распущены, началась предвыборная кампания.

На своих манифестациях анархо-синдикалисты призывали рабочих не голосовать, потому что все партии одинаковы, и есть только одна альтернатива — социальная революция или фашизм.