Читать книгу - "Рим. Цена величия - Юлия Голубева"

А утром перед самым отъездом в Рим к императору ворвался Германн. Глаза его расширились от страха, и капли пота блестели на висках.

– Что? – спросил Тиберий.

– Повелитель, ты должен сам увидеть это, – прерывисто дыша, ответил германец.

Самые худшие подозрения оправдались, когда телохранитель подвел его к клетке. Возле нее уже толпились рабы. Когда сдернули покрывало, Тиберий не смог сдержать крика ужаса.

Огромный змей был мертв: остекленевшие желтые глаза уставились прямо на цезаря, а бледный розовый раздвоенный язык свисал набок из открытой пасти. Но самое жуткое было в том, что тело змея было облеплено жирными черными муравьями – живой массой, бестолково передвигающейся по мягкой безжизненной плоти.

Тиберий в панике попятился от страшного зрелища и закричал:

– Прочь! Прочь от Рима! Мы возвращаемся! – И добавил то, чего никто не расслышал, кроме вездесущего Вителлия: – Если моя нога ступит за стены этого проклятого города, чернь также разорвет меня на части. Жди свою змею! Жди свою змею!

Он повторил это много раз, прежде чем смог успокоиться и отдать четкие указания насчет отъезда. Вителлий тенью ходил за Тиберием и мучительно припоминал, что вчера, разгоряченный вином и обманчивой страстью, кажется, наболтал лишнего Клавдилле. Предсмертные слова Фрассила маленькой змейкой, поймавшей себя за хвост, крутились в его голове.

Многие, кто в то утро проснулся на вилле после затянувшегося пиршества, весьма удивились, узнав о поспешном отъезде цезаря.

Макрон ехал около пурпурных золоченых носилок Тиберия и досадливо молчал. Ему так и не удалось переброситься с Клавдиллой даже парой слов, и он тосковал, зная, что она едет позади с отцом.

Калигула как ни в чем не бывало ехал на Инцитате по другую сторону от Тиберия и, свесившись с коня, непринужденно болтал с Вителлием, сидевшим рядом с цезарем. Сам Тиберий не вступал в разговоры ни с кем и отмалчивался в ответ на все расспросы. Тяжкое предчувствие угнетало его.

Возвращение на благословенный остров казалось ему единственным средством спастись. Интересно, как префект претория воспримет приказ расправиться с любовницей? Тиберий приподнял тонкую занавесь и всмотрелся в хмурое лицо Макрона. Насколько сильно он влюблен в нее? И не она ли причина его сегодняшнего дурного настроения? Неожиданно ему пришло на ум проверить свои подозрения. Знаком он приказал префекту приблизиться:

– Скажи, Макрон, почему твоя супруга так поспешно уехала в Анций?

Густые брови Невия сошлись на переносице.

– Я всерьез подумываю о разводе с ней, мой цезарь. Она до сих пор не может забеременеть. А я старею, и мне нужен наследник. Даже Силан решил позаботиться о продолжении рода и женился на молоденькой.

– Ты уже подобрал достойную кандидатуру? – испытующе спросил Тиберий.

Макрон отрицательно качнул седой головой.

– Мне известно, что Гай Цезарь затеял развод, и дело только за решением коллегии понтификов. Я думаю, что дочь Марка Юния Силана составит тебе прекрасную пару, – невозмутимо сказал Тиберий и замолк.

Макрон изумился так, что натянул поводья своего коня и остановился посреди дороги. И Тиберий прочел на его обычно непроницаемом лице столько восторга и счастья, что не сдержал желания подлить масла в огонь. Он повернул голову к Вителлию и сказал нарочито громко, так, чтобы услышал Калигула:

– Надо же, я уже нашел достойного жениха Клавдилле.

Гай издал невнятный возглас:

– Да позволит мой отец поинтересоваться, кого прочат в мужья моей бывшей жене?

– Невий Серторий Макрон изъявил согласие в ответ на мое предложение. Энния до сих пор не смогла обеспечить его наследником. Она бесплодна.

Тиберий уже не смог дальше разглядеть, как тут же проросли брошенные им семена ссоры. Калигула резко осадил Инцитата, так что тот захрипел от боли и встал на дыбы.

Макрон еще не успел опомниться, как на него налетел Гай.

– Я думал, мы друзья, – зловеще прошипел он, – а ты предъявляешь права на принадлежащее мне. Когда твоя супруга пыталась затащить меня в постель, я дал ей достойный отпор во имя нашей дружбы. А тут я узнаю от самого цезаря, что ты нацеливаешься на мою жену.

У префекта претория хватило выдержки промолчать при виде того, как безумным огнем горят зеленые глаза Калигулы, а рука уже лежит на рукояти меча. Макрон склонился к нему и прошептал:

– Глупец! Жалкий мальчишка! Ты разве не видишь, что цезарь раздувает меж нами вражду? Твоя жена поступила умно и дальновидно, когда доверилась мне в своих замыслах, потому что я не столь горяч и безрассуден, как ты. Веди себя достойно и не верь глупым наветам. Пусть Тиберий говорит что хочет, но мы должны быть едины.

Взгляд Калигулы потух, он обернулся на закрытые носилки Клавдиллы и вновь посмотрел на Макрона:

– Ты прав, мой друг! Я сглупил. Юния и так уже обвиняет меня в излишней вспыльчивости, что едва не помешала ее планам. Рядом с Тиберием надо лгать и притворяться. Поезжай к Клавдилле и поговори с ее отцом о предложении цезаря. Я не стану ревновать, потому что цезарь едва ли доживет до нашего с ней развода.

Он пришпорил Инцитата и умчался догонять цезаря. Макрон тронул поводья своего коня, но не стал ждать носилки Силана, а подъехал к Гатерию Агриппе, ехавшему в роскошной карруке. Болтовня старого сенатора, обрадованного появлением собеседника, не мешала ему сосредоточиться на своих мыслях.

Он и сам повел себя, как глупый мальчишка! Как можно было поверить словам цезаря? Тиберий определенно подозревает их, и нелепая выходка Калигулы еще более усугубила его подозрения.

Вовремя сдох отвратительный змей! Его смерть испугала цезаря и заставила повернуть назад. Макрон с отвращением сплюнул. Еще вчера этот жуткий любимец цезаря с жадностью заглатывал кролика. Видно, кто-то дал змею отраву. Да благословят боги того, кто решился на это!

В Астуре местные власти устроили цезарю торжественную встречу и роскошный обед в саду, в перевитой гирляндами беседке. Невидимые музыканты услаждали слух пирующих дивными мелодиями, актеры без конца меняли маски в изысканных пантомимах. Тиберий был весел и беспечен. Но конец праздника был испорчен из-за резко поднявшего холодного ветра.

А наутро цезарь вдруг пожаловался Хариклу на недомогание. Обеспокоенный врач отложил возвращение в Кампанию, и процессия задержалась в Астуре на два дня, пока целебные настойки не смягчили тяжелый кашель Тиберия.

В Цирцеях их встречали не менее торжественно, а стоящие там войска устроили в честь цезаря лагерные игры.

Под конец на арену выпустили дикого кабана, и Тиберий вдруг пожелал сам метнуть в него дротик. В молодости он славился исключительной меткостью. Но цезарь кинул и не попал из-за резкого приступа кашля. Зверь, обезумевший от громких криков толпы, продолжал кругами носиться по арене.