Читать книгу - "Ликвидаторы КГБ - Александр Колпакиди"

Прибывшие из Москвы бойцы двух спецгрупп сначала в течение двух суток без передышки готовили взлетно-посадочную полосу, а потом и охраняли ее^[350]. На самолете на «большую землю» вывезли не только немца, но и тяжело раненных партизан, а также семью командира бригады Петра Лопатина.

Существует несколько версии того, как высокопоставленный немецкий офицер попал в плен к партизанам и кто спланировал эту операцию.

Согласно первой, которую рассказал в своей книге «ОСНАЗ — войска особого назначения» Валентин Воронов, «силовую» операцию по его захвату спланировал Иван Золотарь, а всю подготовительную работу провел сам Петр Лопатин. Это и понятно, ведь перебежчик стал объектом оперативной разработки в начале 1943 года, командир группы «Артур» десантировался 24 апреля, а в лагерь партизан немец попал 11 мая 1943 года.

Историк, следом за Иваном Золотарем, придерживается «силовой» версии развития событий — фашиста похищают под угрозой оружия. Понятно, что данная версия демонстрирует заслуги Ивана Золотаря — ведь это он спланировал операцию. На самом деле никто под дулом пистолета не конвоировал фашиста в партизанский лагерь. В бригаду «дяди Коли» его привела… супруга, которая затем вместе с ним улетела в Москву. Об этом ниже, а пока расскажем официальную версию, которая в различных вариантах кочует из одной книги в другую.

Согласно официальной версии, все началось с того, что по заданию Петра Лопатина (на самом деле начальника разведки бригады чекиста Владимира Рудака) разведчики собрали информацию о тех, кто проживал в общежитии командного состава в военном городке Уручье. Стало известно, что Курт Вернер служил с 1935 года в люфтваффе, участвовал в захвате Польши, Бельгии и Франции. С июля 1941 года на Восточном фронте в качестве офицера связи.

К нему, выражаясь языком спецслужб, подвели работницу офицерского общежития Веру Стасен. Девушка выдавала себя за немку польского происхождения. Объект разработки увлекся фрейлейн. Однажды она вместе с подругами пригласила его на пикник на опушке леса, расположенной на окраине железнодорожной станции Коло-дищи. Офицер чувствовал себя в безопасности, много пил и шутил. Внезапно женщины обезоружили его и доставили на ближайший хутор, где их ждали партизаны.

На первом допросе пленному популярно объяснили, что у него два варианта — давать показания, и тем самым сохранить себе жизнь, или молчать, что означало для него смертный приговор. Немец выбрал первый вариант^[351].

А вот как звучит она в монографии «Ненависть, спрессованная в тол» Александра Израилевича Зевелева, Феликса Львовича Курлата, Александра Сергеевича Казицкого.

«Весной 1943 г. подпольщицы Галина Финская, В. Тоболевич, М.Ф. Молокович, дом которой в Минске был явочным пунктом, и В. Стасен с помощью разведчиков отряда П.Г. Лопатина «Бывалые» установили связь с немецким офицером Карлом Кругом. При их содействии он был переправлен в отряд. Карл Круг был сотрудником разведотдела штаба военно-воздушных сил группы армий «Центр». От него советские разведчики узнали и передали в Москву координаты и ориентиры 42 фашистских военных аэродромов, а также информацию о системе их противовоздушной обороны, о типах самолетов, о размещении складов авиабомб и др. Карл Круг подтвердил правильность данных о том, что немцами планируется наступление в районе Курской дуги. Он сообщил также, что с апреля 1943 г. немцы стягивают войска в район Орла, где готовится крупная наступательная операция. Вскоре он был переправлен в Москву»^[352].

А вот что рассказал Леонид Гаряев, который непосредственно участвовал в допросах пленного в качестве переводчика.

«А только что не в канун майских праздников одна из наших связных, работавшая в Минске, привела прямо в лагерь распропагандированного ею полковника авиации германской армии Карла Круга. Пришел он вполне добровольно, хоть и побаивался, наслушавшись россказней о «зверствах» партизан. Но, социал-демократ в прошлом, он был настроен в целом благожелательно к нам и потому сразу же начал охотно давать показания. От него узнали мы о том, что летом планируется крупное вражеское наступление в районе южнее Воронежа, то самое, которое вылилось в великую битву на Орловско-Курской дуге».^[353]

В отдельных публикациях, которые появились еще в советское время, можно прочесть множество новых деталей этой операции. Например, этот офицер регулярно слушал радиопередачи из Москвы на немецком языке, а также иногда выражал свои антифашистские настроения. Именно это и стало причиной его вербовки. А в самой акции участвовало не три женщины, а пять — еще были подпольщицы-комсомолки Вера Таболевич и Вера Власова^[354]. Можно предположить, что в первой версии Таболевич фигурирует под фамилией Стасен.

Курт фон Готтберг

Интересно звучит версия того, как подпольщики узнали об антифашистских настроениях будущего ценного агента «Брат». Однажды Вера Таболевич убиралась в его комнате и обнаружила, что из работающего приемника идет трансляция передачи из Москвы. Она села и начала слушать. А тут вошел хозяин комнаты. Через несколько дней, когда она убедилась, что ей не грозит опасность, поговорила с ним. А через какое-то время он передал пачку секретных документов. В отряд он ушел добровольно, когда почувствовал опасность разоблачения. С собой принес образец нового противогаза, пачку документов и карту, где были указаны ложные аэродромы^[355].

Еще больше «путаницы» в эту историю внес сам Иван Золотарь — автор мемуаров «Записки десантника». В книге, написанной в середине 50-х годов, он сообщил интересные подробности замыслов подпольщиков в отношении жильцов общежития штаба военно-воздушных сил группы армий «Центр». По его словам, Галине Финской поручили разработать план взрыва этого объекта и похищения кого-нибудь из офицеров. Ивану Золотарю пришлось признать, что операция началась еще до его прихода в отряд — в апреле 1943 года^[356]. На самом деле оперативная разработка «Брата» началась еще раньше.

Сама Галина Финская сотрудничала с партизанами с осени 1941 года. Сначала вывозила оружие из Минска, а летом 1942 года ушла в партизанский отряд^[357]. Мужественная патриотка занималась не только офицерским общежитием, но и множеством других объектов, расположенных в районе станции Колодищи и военным городком Уручье (12 км от Минска, между железнодорожной и автомобильной трассами Москва — Минск). В Уручье находился штаб ВВС группы армий «Центр», общежитие штабного состава и другие войсковые центры. Примерно в двух километрах от городка находилась радиостанция специального назначения, корректирующая полеты ночных бомбардировщиков. Недалеко от нее, вблизи станции Колодищи, в двух больших каменных казармах располагались инженерно-технический персонал, охрана радиостанции и офицерская школа.