Читать книгу - "Ода контрразведке - Андрей Ведяев"

В программе финансирования моджахедов помимо ЦРУ участвовали английская МИ-6, которой это дело знакомо еще со времен басмачей, а также Саудовская Аравия и Китай. В качестве оператора выступила пакистанская разведка ISI, которая за период с 1978 по 1992 год вооружила и обучила свыше 100 тыс. участников незаконных афганских бандформирований. Вчерашних крестьян, бежавших от войны в соседний Пакистан, в лагерях беженцев встречали вербовщики ISI, сколачивали в отряды и отправляли обратно в Афганистан. ISI занималась также вербовкой добровольцев из арабских государств.

«ЦРУ брало на себя обязанности поставить вооружение к границам Пакистана. Дальнейшие функции выполняло ISI. ISI получало вооружение в порту Карачи или на военной базе ВВС Пакистана недалеко от Исламабада», – рассказал Герой России Ильяс Дильшатович Дауди, командир отделения разведроты 149-го гвардейского мотострелкового полка, участвовавшего в крупномасштабных армейских, дивизионных, полковых и частных боевых операциях и рейдах в Афганистане.

Развитие политической ситуации в Афганистане тщательно отслеживалось как резидентурой внешней разведки КГБ СССР, так и «зенитовцами» – сотрудниками территориальных управлений КГБ СССР с опытом агентурной работы, владеющими как минимум одним иностранным языком и прошедшими разведывательно-диверсионную подготовку на КУОС КГБ в подмосковной Балашихе. Как рассказывает мой старший товарищ Григорий Фёдорович Яковлев, который прибыл в Кабул одним из первых, «основой первого состава ГСН (группы специального назначения. – А.В.) “Зенит” в количестве 38 человек было решено сделать выпускников КУОС 1979 года, которые как раз проходили обучение по семимесячной программе (с января по июль) и к этому времени не только фактически завершали курс специальной подготовки, но и находились на пике своей физической и морально-психологической формы».

В состав группы включили специально вызванных «куосовцев» из предыдущих выпусков со знанием фарси (дари), а также несколько преподавателей. Каждый из «зенитовцев» был не только хорошо подготовлен физически, но и умел практически всё: стрелять из стрелкового оружия любых систем, прыгать с парашютом, ориентироваться на местности, работать с различными типами мин, а при необходимости и самостоятельно изготавливать взрывные устройства. Он также знал азбуку Морзе, мог работать ключом на радиостанциях разных типов, владел приемами рукопашного боя, был готов работать как в составе группы, так и в индивидуальном режиме. Плюс профессиональное умение работать с людьми, анализировать ситуацию, принимать взвешенные решения и держать язык за зубами, что в той обстановке было далеко не последним фактором.

3 июля 1979 года, т. е. в тот же день, когда президент Картер подписал указ о начале операции «Циклон», ГСН «Зенит» двумя самолетами – на личном Ту-134 председателя КГБ СССР Юрия Владимировича Андропова и Ил-76 – стартовала с аэродрома Чкаловский и приземлилась в Ташкенте, откуда 5 июля прибыла в Кабул. Возглавлял группу фронтовик, начальник КУОС, полковник Григорий Иванович Бояринов. Группа прибыла под видом резервистов запаса пограничных войск для охраны посольства – в странной форме песочного цвета без каких-либо знаков различия, но с оружием. Ежедневно в Управление «С» (нелегальная разведка) ПГУ КГБ СССР уходили шифровки с информацией «Зенита» о ситуации в Афганистане и её оценкой, которая не всегда совпадала с другими источниками, поскольку у нелегалов был свой взгляд на происходящие события и перспективу их развития.

Тем временем НАТО форсировало военные приготовления в Европе. К середине 1970-х годов США развернули здесь 180 баллистических ракет мобильного базирования «Першинг-1». В ответ СССР в 1976 году начал развертывание комплексов РСД-10. Для сохранения своего превосходства 12 декабря 1979 года НАТО в Брюсселе принимает решение развернуть в Европе 572 ракеты средней дальности: 108 новых ракет «Першинг-2» и 464 крылатые ракеты «Томогавк» наземного мобильного базирования. Эти ракеты могли поражать практически всю европейскую часть территории СССР. На фоне имеющих место приготовлений в отношении Афганистана это означало возможность появления в ближайшей перспективе аналогичных ракет и на южных границах Советского Союза. Угроза становилась смертельной. Поэтому сразу вслед за решением НАТО в Брюсселе, в тот же день 12 декабря 1979 года, Политбюро ЦК КПСС принимает решение о вводе советских войск в Афганистан.

13 декабря 1979 года была сформирована оперативная группа Министерства обороны СССР по Афганистану во главе с первым заместителем начальника Генерального штаба генералом армии Сергеем Фёдоровичем Ахромеевым, приступившая к работе в Туркестанском военном округе. К вечеру 23 декабря было доложено о готовности войск к вводу в Афганистан, в том числе 40-й общевойсковой армии. 24 декабря министр обороны, Маршал Советского Союза Дмитрий Фёдорович Устинов подписал директиву № 312/12/001, в которой говорилось: «Принято решение о вводе некоторых контингентов советских войск, дислоцированных в южных районах нашей страны, на территорию ДРА в целях оказания помощи дружественному афганскому народу, а также создания благоприятных условий для воспрещения возможных антиафганских акций со стороны сопредельных государств». Предполагалось, что советские войска возьмут под охрану промышленные и другие стратегические объекты, а борьба с оппозиционными бандформированиями и внешними террористическими силами ляжет на плечи афганской армии. Границу с Афганистаном было приказано перейти 25 декабря 1979 года в 15:00 московского времени.

При этом необходимо учитывать, что власть в Афганистане к этому моменту находилась в руках Хафизуллы Амина. По словам полковника Валерия Ивановича Самунина, бывшего сотрудника резидентуры внешней разведки КГБ в Кабуле, Амин «изучался разведкой КГБ задолго до того, как он обозначился в числе ведущих лидеров НДПА (Народно-демократической партии Афганистана. – А.В.). Была скрупулезно исследована его биография. В ней, в частности, обозначился один невнятный момент: до отъезда на учебу в Америку Амин опубликовал в кабульских газетах статьи националистического и даже антисоветского содержания. Судя по этим статьям, никакими симпатиями к СССР он тогда не отличался. В США он некоторое время успешно руководил землячеством афганских студентов, а потом, сразу после учредительного съезда Народно-демократической партии Афганистана, почему-то не закончив учебу, срочно возвращается в Афганистан. В Кабуле быстро входит в доверие к Тараки и становится злейшим врагом Бабрака Кармаля, что приводит к расколу НДПА».

Радикальное крыло НДПА под предводительством Амина развязало в стране настоящий террор и репрессии, жестоко расправляясь со своими противниками. Апофеозом этого стало убийство генерального секретаря ЦК НПДА Нур Мохаммада Тараки. Вся эта междоусобица спровоцировала и ускорила выступления моджахедов. Начиная с лета 1979 года в Кремль почти ежедневно стали поступать тревожные сообщения об активности исламских бандформирований на афганской территории у советской границы. «Части афганской армии переходили на сторону моджахедов или находились под их влиянием», – вспоминает ветеран внешней разведки полковник Лев Иванович Корольков.

Мы хорошо знакомы с Львом Ивановичем. В прошлом году, в одной из наших бесед накануне 40-летия ввода советских войск в Афганистан, он еще раз подчеркнул значение операции «Байкал-79» по смене политического режима в Афганистане, проведенной 27 декабря 1979 года спецподразделениями КГБ «Зенит» и «Гром» и предшествовавшей вводу советских войск в Афганистан. Как считает Лев Иванович, «операция “Байкал-79” была абсолютно неизбежна. Она даже, я бы сказал, запоздала. Это был последний день – через несколько дней там практически не осталось бы лиц, поддерживающих нас. И получилось бы, что мы напали на дружественную страну. Армия подчинялась Якубу, который был женат на сестре Амина и абсолютно предан ему».