Читать книгу - "Барбаросса - Валентин Пикуль"

Из Рима дуче отъехал в свою резиденцию Рокка делле-Каминате, а настроение у него было сумбурное. Как бы ни относиться к Муссолини, все же, читатель, надо признать, что римский диктатор шкурой предвидел события лучше Гитлера. «У меня, – записывал он в дневнике, – постоянное и все усиливающееся предчувствие кризиса, которому суждено погубить меня…» Угадывая развитие событий в Африке, где застрял Роммель, дуче ощущал угрозу со стороны Марокко – это был удобный плацдарм для высадки десантов, хотя Гитлер считал, что опасность десантов угрожает в заснеженных фиордах норвежского Финмаркена.

Дуче хандрил. Галеаццо Чиано, зять его, настаивал на разрыве с гитлеровской Германией, пока не поздно:

– Пока наши головы держатся на плечах, пока вся Италия не переставлена на костыли… Мы говорим, что от этой войны зависит судьба фашизма. Верно ли? Не лучше ли повышать дух народа упоминанием о чести нации, о патриотизме, как непреложной идее, стоящей над людьми, над временем, над фракциями?

– Это приведет к разобщению народа и партии.

– Но в Италии, – доказывал Чиано, – народ уже давно живет отдельно от партии, а партия существует сама по себе. Итальянцы способны жертвовать во имя родины, но в степях России они не желают погибать за идеалы партии, к которой присосались шкурники, карьеристы и просто жулики…

В это время фашистская партия насчитывала в своих рядах 4 770 700 человек, и дуче верил в свое могущество:

– Мне стоит шевельнуть бровью, как миллионы фашистов сбегутся на площадь перед «Палаццо Венеция», аплодируя мне, готовые умереть за наши идеи. Оставь меня с партией, а сам убирайся к своим босякам, которых ты именуешь народом…

Не так давно в больнице для умалишенных умер сын дуче – Бенито Альбине, рожденный от массажистки Иды Дельсер, которую дуче, придя к власти, сам же и уморил – тоже в бедламе. Сейчас при нем, помимо известной Клары Петаччи (что орала на улицах Рима: «Хочу ребенка от дуче!»), состояли еще две женщины – некая Анджелла и очень красивая официантка Ирма, что никак не радовало жену Муссолини – донну Ракеле. Дуче запутался в бабах, как в политике, а в политике он погряз, как и в распутстве. Но его утешало и бодрило мнение ветеранов фашистской партии, которые восторгались его мужской потенцией:

– У нашего дуче во такая громадная мошонка, а в ней чего только не водится! Потому и кидается на бабенок…

Муссолини листанул настольный календарь:

– Чего там Роммель? Когда доклад Уго Кавальеро?

Сразу, как только Гитлер возвысил Роммеля до чина фельдмаршала, дуче поспешил произвести в тот же чин и Уго Кавальеро, который был начальником генштаба. Первый вопрос Муссолини:

– Уго, каковы успехи моей армии в России?

– Итало Гарибольди извещает, что наши солдаты имеют большой успех у русских колхозниц, которые их же подкармливают.

– Понятно, отчего такая щедрость! – сразу сообразил дуче. – Где еще русские колхозницы могли видеть таких отважных и бравых ребят, в ботинки которых заколочено – точно по уставу! – сразу семьдесят два гвоздя.

Уго Кавальеро намекнул, что в Италии уже достаточно вдов и сирот, ибо Восточный фронт постоянно требует жертв.