Читать книгу - "Екатерина Великая - Николай Павленко"

Вывоз за границу полотна и парусины стимулировал значительное увеличение числа парусно-полотняных мануфактур. На конец 60-х годов их насчитывалось 85, а в 1799 году — 318. Особенно бурный рост наблюдался в хлопчатобумажной промышленности, практически превратившейся в значимую отрасль производства при Екатерине II: в конце 60-х годов в стране насчитывалось семь предприятий, а к концу столетия — 249.

Мы не станем утомлять читателя цифрами по другим отраслям промышленности. Общий итог промышленного развития России в конце XVIII века составлял около 1200 крупных предприятий, в то время как в 1767 году их насчитывалось 663^[312].

Заслуживает внимания социальный аспект промышленного развития, имеющий прямое отношение к генезису капитализма. Почти вся металлургия работала на принудительном труде. Высок был удельный вес принудительного труда в суконной промышленности. Это объясняется тем, что значительная часть суконных мануфактур принадлежала дворянам. Что касается шелковой промышленности, то она изначально, с петровских времен, обслуживалась наемным трудом. В новой отрасли промышленности — хлопчатобумажной — число наемных работников превышало 90 %. Что касается парусно-полотняной и суконной промышленности, то предприятия этих отраслей, основанные после 1762 года, за редким исключением, сплошь использовали наемный труд. Таким образом, промышленность в целом представляла капиталистический островок в море феодального хозяйства России.

В обобщенном виде хозяйственное развитие страны отразилось в структуре экспорта России в начале и в конце царствования Екатерины Великой. Общая сумма вывоза товаров из России составила в 1760 году 13 886 тысяч рублей, а в 1790 году — 39 643 тысячи: налицо увеличение вывоза почти в три раза. Даже с учетом падения курса рубля прирост был значительным. Наряду с ростом вывоза продуктов земледелия и скотоводства наблюдалось увеличение вывоза промышленных изделий — с 2183 тысяч рублей в 1760 году до 5708 тысяч рублей в 1790 году. И еще одно новшество — включение в торговый оборот портов Черного моря — Евпатории, Очакова, Херсона, Керчи и других. Правда, оборот черноморских портов был еще невелик, но за ними — будущее^[313]. Среди вывозимых продуктов земледелия выделялась пшеница.

Диапазон деятельности самой Екатерины был широк и разнообразен: от сочинения детских сказок для внуков до составления «Наказа» Уложенной комиссии, от проведения губернской реформы до строительства роскошных дворцов в Царском Селе и столице империи, от рескриптов генералам и фельдмаршалам с указаниями, как им вести военные действия, до написания комедий и исторических сочинений, от собирания библиотеки и коллекций картин и раритетов до правительственных указов, составленных по ее указанию статс-секретарями. Граф Сегюр был прав, когда записал: «Деятельность Екатерины была беспредельна».

В 1782 году статс-секретарь Безбородко составил небольшую таблицу, что сделано Екатериной за 19 лет ее царствования. Таблица выглядит так:

• Учреждено новых губерний — 29.

• Учреждено и построено городов — 144.

• Заключено условий и трактатов — 30.

• Одержано побед — 78.

• Постановлений о народном довольствии и облегчении — 123^[314].

К сожалению, таблица не подверглась проверке учеными-историками на предмет достоверности ее сведений и выяснения, где А. А. Безбородко из угодничества делал приписки или допускал произвольное толкование источников. Сошлемся, например, на количество основанных Екатериной городов: в некоторых случаях это были обыкновенные села, объявленные во время губернской реформы городами; за несколько лет они не могли приобрести городского облика. Неясно также, какими критериями руководствовался составитель таблицы при включении мер в рубрику «о народном довольствии и облегчении».

Таким образом, сведения Безбородко нуждаются в некоторых коррективах, что, однако, не исключает громадных успехов, достигнутых Екатериной в разных сферах жизни общества и государства.

Время Екатерины — время бурного расцвета русской культуры: живописи и архитектуры, литературы и исторической науки, публицистики и ваяния, монументальной скульптуры и грандиозных описаний страны экспедициями, возглавляемыми учеными, театральной культуры и просвещения.

Особенно впечатляют достижения в области архитектуры и градостроительства. Талантливые отечественные зодчие, В. И. Баженов, М. Ф. Казаков, И. Е. Старов, а также иностранные, Д. Кваренги, Ч. Камерон и другие создали огромное количество сооружений, которые своим величием и простотой радуют глаз и наших современников.

В августе 1771 года, то есть в разгар первой русско-турецкой войны, Екатерина писала Бьельке: «Несмотря на войну, страсть к постройкам не оставляет меня»^[315]. Императрица нисколько не приукрашивала меру строительной горячки, не покидавшую ее во все время царствования. Достаточно взглянуть на даты сооружений зданий в Петербурге, Москве и летней резиденции — Царском Селе, чтобы убедиться в том, что ни три войны, которые она вела, ни социальные катаклизмы, ни угрозы вовлечения России в военный конфликт не мешали ей заниматься строительством. Результаты ее усилий налицо.

Екатерина как-то заявила, что в начале ее царствования Петербург был деревянным, а она оставляет столицу каменной. Это тоже не преувеличение — за время ее правления столицу украсило огромное количество правительственных и общественных зданий, а также частных дворцов и особняков.

В 1763 году императрица создала «Комиссию о каменном строении С.-Петербурга и Москвы» — орган, руководивший реконструкцией новой и старой столиц и утверждавший проекты зданий, представленных зодчими. Главное внимание было уделено столице, где сооружались шедевры зодческого искусства. Портик и колоннада, придававшие сооружению величественный и парадный вид — характерные черты классицизма в архитектуре, а прямолинейная планировка улиц, симметрично расположенные здания, составлявшие ансамбли, — в градостроительстве. Для русского классицизма примечательна также внешняя скромность отделки, отсутствие лепных украшений и богатство отделки внутренней.

Основоположниками русского классицизма принято считать В. И. Баженова и И. Е. Старова. Первый работал в Москве, второй — в Петербурге. Суть этого направления ярче всего была выражена в требованиях, предъявленных Баженову при выполнении испытательного задания после возвращения из-за границы, где он совершенствовал свои знания: экзаменуемый должен был показать «новый, еще не употребляемый вкус в величавой простоте, сохраняя красоту, спокойствие и выгодность, наблюдая, дабы как в наружных украшениях, так и внутренних уборах красота с пользой были неразделимы». Свое понимание задачи архитектора, получившего задание от Екатерины составить проект перестройки Кремля, Баженов видел в том, чтобы сооружение служило «к славе великой империи, к чести своего века, к бессмертной памяти будущих времен, ко украшению столичного града, к утехе и удовольствию своего народа»^[316].