Читать книгу - "Тайны на крови. Триумф и трагедии Дома Романовых - Владимир Хрусталев"

С началом Первой мировой войны большое семейство Хитрово, как и весь русский народ, встали на защиту Родины. Братья отправились на фронт, где вскоре некоторые из них получили ранения, а некоторые позднее погибли во время Гражданской войны. Рита Хитрово вместе со старшими цесаревнами Ольгой и Татьяной Николаевнами работала сестрой милосердия в госпитале в Царском Селе. Она очень сблизилась с великой княжной Ольгой Николаевной (1895–1918). Подруги были почти ровесницами. Сохранились некоторые их письма и записки, которыми они регулярно обменивались. Так, например, цесаревна Ольга Николаевна 26 сентября 1914 года сообщала Рите Хитрово:

«Дорогая Рита!

Большое Вам спасибо за письмо. — Очень рада, что брату лучше. Кланяюсь ему. Мы ездим ежедневно на перевязку в Дворцовый лазарет, в отдельный домик для офицеров, и туда приносят 6 раненых солдат каждый день, и Татьяна и я перевязываем их. Мама и Аня [Вырубова], обыкновенно, офицеров, а мы иногда помогаем им, а если нет, сидим у других. Они все такие милые и веселые, и с ними уютно сидеть. А солдаты, это просто Ангелы. Такие терпеливые и все рвутся обратно в строй. Папа вернулся в пятницу — и много интересного рассказывал. — Хорошее впечатление на него произвел гарнизон в Осовце. Он посещал разные больницы с ранеными в Вильно и Ровно, где сейчас находится Петя Ольги (имеется в виду муж великой княгини Ольги Александровны принц Петр Александрович Ольденбургский. — Прим. В.Х. ). — Здесь в Большом дворце у меня устроен маленький склад, где работают для детей семей запасных. Довольно часто бываем там и тоже работаем. По средам езжу в Петроград принимать пожертвования в пользу моего Комитета. Вы, наверное, слышали, что весь Гвардейский Экипаж на войне, и все наши с яхты, офицеры и команда. Кроме Молоховца. Он бедный был болен и теперь, кажется, в Балаклаве на солнышке греется. Здесь очень холодно, но ясно, и листья почти все опали. Наши раненые потихоньку поправляются и их возят кататься на моторе. У нас в Царском [Селе], масса лазаретов и вместе с Павловском можно поместить более 1000 человек. Все-таки порядочно для маленького города.

Ну, до свиданья, милая Рита. Крепко Вас целую. Татьяна шлет привет.

Любящая Вас Ольга .

Храни Вас Бог» [452].

Они доверяли друг другу сокровенные девичьи тайны, делились и радостями, и печалями. Дружба все крепла. Они виделись практически каждый день, но если бывали небольшие разлуки, то по-прежнему продолжали обмениваться письмами и записками.

Императрица Александра Федоровна только приветствовала эту дружбу. Она сама часто привечала Риту Хитрово. В письме № 332 императрицы к Николаю II за 24 августа 1915 года имеются такие строки: «Бэби очень весело провел время в “маленьком доме” с Ириной Толстой и Ритой Хитрово, — они вместе играли» [453]. Это означает, что цесаревич Алексей (1904–1918) играл в доме Анны Вырубовой с графиней Ириной Дмитриевной Толстой (1897–1940) и Маргаритой Сергеевной Хитрово (1895–1952), фрейлиной императрицы.

Наступали Рождественские и новогодние праздники, последние перед грозной эпохой испытаний и «великих перемен». Ничто, казалось, не предвещало крушения Российской империи, о чем можно судить по записочкам царских дочерей к Рите Хитрово:

«Ритка, спасибо, дорогая.

Самых радостных и веселых праздников желаем.

Ольга. Татьяна » [454].

В мятежные дни начала Февральской революции императрица Александра Федоровна, находясь в Александровском дворце Царского Села с больными детьми, предпринимала попытки установить связь с супругом и прояснить ситуацию. В частности, в ее дневнике от 4 марта 1917 года имеются строки, по которым видно, что Рита Хитрово не покинула Государыню:

«[Написала письмо] № 653.

9 ч[асов]. Бенкендорф, Ресин, Рита [Хитрово], Ольга Колзакова.

Завтракала с Лили [Ден] и Марией» [455].

Царская семья и сам Государь Николай II были объявлены под домашним арестом, очевидно, в знак благодарности за “бескровное и добровольное отречение” бывшего «самодержца» от Российского престола. Великие князья Императорского Дома Романовых, хотя и находились на свободе, но не имели права покинуть Россию или изменить свое расположение местожительства без разрешения новых властей.

Доступ в Александровский дворец, где находилась в заключении царская семья, был закрыт. Переписка подвергалась контролю коменданта дворца, который был назначен Временным правительством. Многие из бывших приближенных к царской семье в такой обстановке предпочитали не рисковать и прекратили общение с «царственными узниками». Только немногие пренебрегли опасностями и продолжали пытаться восстановить связь и общение с царской семьей. Среди них была Рита Хитрово, которая по-прежнему подписывала свои письма и не боялась скомпрометировать себя перед новыми правителями России.

Комендант Царского Села полковник Е.С. Кобылинский (1879–1927) позднее свидетельствовал белогвардейскому следователю по особо важным делам Н.А. Соколову следующее: «Люди трусили обнаруживать свои отношения к Царской Семье. Ольгу Николаевну очень любила Маргарита Хитрово. Она часто приходила ко мне и просила передать письма Ольге Николаевне. Свои письма она всегда так и подписывала: “Маргарита Хитрово”. Так же полно подписывалась в письмах, которые мне приносила Хитрово, еще Ольга Колзакова. Но были еще письма, которые авторами их подписывались: “Лили” (Ден), “Тити” (Вельчковская). Я как-то сказал Хитрово: “Вот вы прямо и открыто подписываетесь своим именем. Так же подписывается и Ольга Колзакова. А другие скрывают свои имена. Это неудобно. Представьте себе, каким-либо образом переписка попадет в руки власти, и меня спросят: от кого эти письма? Ведь мое положение станет глупым. Передайте, пожалуйста, авторам этих писем, чтобы они пришли ко мне. Должен же я знать, кто они такие”. После этого я совсем перестал получать письма от “Лили” и “Тити”» [456].

Новые «демократические правители» страны считали опасным оставлять царскую семью около революционного и беспокойного Петрограда. Ее решили отправить в Сибирскую ссылку в Тобольск, что одновременно выглядело «актом возмездия» за все прежние грехи династии Романовых против революционеров и демократии.

До Временного правительства дошли слухи, что М.С. Хитрово самовольно, без всякого официального разрешения властей отправилась в Тобольск к царской семье.

Начало всей истории нашло отражение в воспоминаниях Т.Е. Боткиной-Мельник (дочери доктора Е.С. Боткина), которая поведала о свидании с фрейлиной М.С. Хитрово в Царском Селе перед ее отъездом в Сибирь. Правда, в этих воспоминаниях имеются и некоторые погрешности по точности изложения событий:

«— Я еду в Тобольск, — объявила она мне.

Я уже раньше слышала об ее намерении ехать в Тобольск, но не ожидала, что это будет так скоро после Их отъезда.

— Я еду завтра, у меня билет уже есть, а чтобы не возбуждать подозрения, я еду как будто бы на поклонение мощам Иоанна Тобольского. Туда много ездят, отчего же я не могу поехать на богомолье? А Вы мне дайте письмо, если хотите.