Читать книгу - "Бастард. Скиталец - Игорь Ковальчук"

Ему понравилось дарованное графство. Местность оказалась побогаче Корнуолла, более плодородная, потому что менее каменистая. Герефорд был расположен в глубине страны — на границе Англии и Уэльса, то есть там, где викинги — бич Британских островов — почти не появлялись в полулегендарные прежние времена и не селились позже. Эти края разоряли только войны валлийцев и англичан да сеньоры.

Дик сам объезжал владения, сам осматривал укрепления и направо-налево раздавал те же указания, которые предназначал для владений супруги. Потому сразу прослыл среди сонма управителей хорошим, внимательным и строгим хозяином. Рыцарь-маг, хоть и посвятил жизнь войне, любил землю, деревни и с удовольствием объезжал их, наблюдая за полевыми работами. Лето было благоприятным и предвещало хороший урожай.

Видение старого друида возникло перед его внутренним взором поздно вечером, в августе, когда с яблонь градом сыпалась падалица, годная и на сладкие пироги, и на сидр. Пшеница на полях пожелтела, колосья начинали клониться к земле, и крестьяне собирались на жатву. Но сеньор на жатве ни к чему. От графа никто и не ожидал, что он будет самолично следить за работой на своих землях, и Дика ничто не держало в Герефорде. Оставалось лишь узнать мнение жены.

Серпиана посмотрела на мужа и улыбнулась:

— Что же ты собираешься делать?

— Да вот думаю наведаться на Авалон. Повидаться с Трагерном опять же… — Рыцарь-маг, глядя на жену, вопросительно поднял бровь.

— Но я с тобой, — потребовала она.

— Я надеялся, что ты захочешь.

— Конечно. Давненько хотела взглянуть на Авалон.

Собирались они недолго. Путешествия стали такой же неотъемлемой частью жизни Серпианы, как и Дика, который болтался по миру с семнадцати лет. Управитель попытался навязать господину и госпоже с десяток слуг и отряд охраны и очень удивился, когда «господа» категорически отказались. Конюх вывел из конюшни вороного жеребца, на котором всегда ездила леди Герефорд, и с грустью протянул госпоже поводья. Этого красавца полюбили все в замке, к нему постоянно приводили самых лучших кобыл, и многие из них теперь ходили тяжелыми. Потомство арабского скакуна мечтали купить все окрестные сеньоры и предлагали очень хорошие деньги.

Но Серпиану не интересовали чужие надежды — она желала ездить только на своем коне и уже выбрала кобылицу, которой предназначено было родить жеребенка от этого скакуна специально для госпожи — на смену отцу. Она ласково погладила Адэурона по шее и, отпустив повод, дала ему волю. Конь рванулся вперед. За ним поскакали боевой мерин Дика и скакун Олхаура — коренастый, зато выносливый.

На валлийском берегу серый сыпучий песок и галька напомнили рыцарю-магу его первую встречу с Далханом Рэил, и он неосознанно перекрестился. Олхаур бесстрастно огляделся, спешился и повел своего коня на опушку леса, где была травка. Конь вяз в песке и устало покачивал головой. Побережье было пусто — только волны, плавник на песке с галькой, лес за спиной и ветер, несущий пыль и влажный холод. Ни корабля, ни лодочки — только бледно-серый парус вдалеке.

— Это они? — спросила Серпиаиа, показывая на парус. — Друиды с Авалона?

— Сомневаюсь, — ответил Дик, взяв за повод своего коня. — Пойдем встанем лагерем, перекусим. Думаю, у нас есть запас времени.

Смеркалось. Дик едва успел собрать плавника на растопку и развести костер, как сгустилась темнота. С моря потянуло водорослями. На огонь поставили котелок. Когда закипела вода, Олхаур бросил туда крупу и кусочки вяленого мяса.

— Пригласите к костерку? — прозвучало из темноты, и вскочивший Герефорд увидел перед собой Гвальхира, который, казалось, только что вышел из гущи леса… Впрочем, от друида можно было ожидать и не того.

— Что, старик, наголодался в чаще? — ухмыльнулся рыцарь-маг. — Ну садись, накормим.

— Да я не один.

— Садись не один. Как всегда, голодные мужики сбегаются на кашу с мясом.

— Когда я мужиком-то была, — прозвучало в ответ. Неясная человеческая фигура шагнула к огню, распахнула плащ и оказалась женской. — Даже и не помню.

Олхаур неожиданно расхохотался. Он сидел на своем плаще и теперь слегка подвинулся, чтобы дать местечко новоприбывшим. Их оказалось четверо, не считая Гвальхира, — женщина, крепкая и высокая, почти как мужчина, и молодые молчаливые парни. Очень разные. Женщина, без сомнений, была родом из страны викингов, один из мужчин оказался смуглым, словно сарацин, двое остальных — кельты или англосаксы.

— Рад тебя видеть, Ричард, — добродушно сказал старый друид. — Честно говоря, известие о твоей победе над Далханом было для меня большой радостью…

— Старик, ты не мог бы изъясняться попроще?

— А… Извини. Но и ты тогда не зови меня стариком. По сравнению с иерофантом я еще все-таки…

— Договорились. Так что там с Трагерном?

— Трагерн приходит в себя. Правда, довольно медленно. Пока он не может покинуть Остров яблок. Но, по крайней мере, знает, что будет жить.

— Уже отрадно.

— Еще бы. Удар Далхана был как физическим, так и магическим. Знаешь, я понял, что Рэил мертв, еще до того, как получил новости о тебе. Когда Далхан умер, перестали действовать его чары. В том числе и те, которые он наложил на Трагерна.

— А я и не знал… Вернее, не подумал… Но раз все хорошо, так зачем я вам нужен на Авалоне?

— Скорее — теперь мы можем безопасно принять тебя там. И потом, разве ты оставил надежду снять печать?

— Пожалуй, нет, — задумчиво ответил Дик. — Хотя и начал сомневаться.

— С чего бы?… Впрочем, давай-ка поговорим об этом на Авалоне, хорошо?

— Так вы приглашаете меня?

— Конечно.

— Прямо сейчас? На ночь глядя?

— Именно. — Гвальхир улыбнулся. — Скажу тебе откровенно, Остров яблок прекрасней всего на рассвете. Я и сам не откажусь еще разок взглянуть на него со стороны. Ну что, отправляемся?

Дик невозмутимо доел свою порцию каши из когелка и протянул посудину Олхауру:

— Будешь?

— Поем. Спасибо.

— Что ж!… — Отвечая на вопрос Гвальхира, рыцарь-маг поднялся с места. — Отправляемся. Только доужинаем.

В темноте четверо молодых друидов вытащили из зарослей неведомо как спрятанную лодку и спустили ее на воду. На берегу моря, как и зимней снежной ночью, никогда не бывает по-настоящему темно. Дик свернул плащ и бросил его в лодку. И лишь потом сообразил: у них три коня, ни один из которых в лодку не поместится.

— А куда же лошади денутся? — забеспокоился он.

Услышав слова мужа, Серпиана вскинулась — своего любимого Адэурона она не собиралась бросать на произвол судьбы.

— Я останусь с коньками, — ответила друидесса. — Им будет хорошо в нашей валлийской диаспоре. Заберете их оттуда, когда будете возвращаться. Если, конечно, они захотят с вами идти. — И она грубовато расхохоталась.