Читать книгу - "Второе пророчество - Татьяна Устименко"

— индейцы придумали томагавки, вигвамы и скво. Их хорошо бы оставить, но индейцев уже убрали;

— американцы придумали до фига всего полезного, но — только для себя. Поэтому американцев следует убрать, а все их полезные штучки разделить между русскими и кубинцами;

— англичане придумали эль и футбол. Англичан убрать. Эль и англичанок — для извращенцев, предпочитающих женщин с лошадиными мордами, — оставить;

— французы придумали «французский поцелуй», «французский насморк» и кошмарные французские фильмы. Оставить только «французский поцелуй»;

— австралийцы придумали кенгуру, утконоса и хитрого зверька вомбата. Оставить всех. Для опытов;

— афроамериканцы ни фига не придумали. Но их нужно оставить, причем всех. Должен же кто-то работать;

— греки придумали Олимпиаду и оливки. Если сборная России по хоккею с мячом победит, то греков оставить;

— бразильцы придумали Пеле и сериалы. Пеле придумал дерьмовый кофе, а бесконечные бразильские сериалы уже задолбали весь мир. Поэтому убрать всех, и как можно скорее;

— канадцы придумали хоккей. Если уберем греков — оставим канадцев;

— корейцы придумали «морковь по-корейски», которая классно идет под русскую водку, и тейквондо. После продолжительных раздумий кореянок разрешаю оставить, пусть сидят тихо и строгают морковку;

— японцы придумали саке и харакири. Всем японцам пить саке и делать харакири. После еще более продолжительных раздумий я решила, что японок тоже можно оставить. Пусть помогают кореянкам строгать морковку;

— украинцы придумали воровать у нас газ, поэтому украинцев убрать. Сало и горилку оставить…

Но больше всех прочих народов я уважаю венгров. Ибо они придумали Будапешт!

Дорога от Екатеринбурга до Будапешта заняла у нас чуть менее трех суток. Это поездом, считая пересадку в Москве. Легендарная столица России, в которую я попала впервые в жизни, мне не понравилась. Шумно, многолюдно, очень пышно, но зато — весьма забавно. Все смотрят друг на друга и ворчат: «Понаехали тут!» Ну и, конечно, сам город настолько велик, что сориентироваться в нем безумно сложно.

Мало кто знает, что если ударить кулаком по стеклу, то разбежавшиеся трещинки образуют точную схему московского метрополитена… А «высший шик» культурной столицы заключается для приезжих в уникальной возможности быть оскорбленным, избитым и ограбленным в тех самых исторических местах, где творили Пушкин, Лермонтов и Достоевский. Поэтому, оставшись равнодушными к красотам хваленого мегаполиса, мы просто посетили «Макдоналдс», где накормили Рейна гамбургерами, а затем с Киевского вокзала фирменным поездом двинулись дальше. Мы проехали через Львов, Ужгород, пограничный пункт Чоп и попали в Будапешт. Единственным неприятным моментом всего путешествия стал небольшой инцидент, произошедший еще в Москве…

Мы с Галкой дружно загружали баулы с вещами в комфортабельное четырехместное купе, выкупленное нами целиком. Изгой от подобной суетливой работы самоустранился сразу же, с заметным испугом пробормотав что-то насчет «диалектика жизни состоит в том, что женщины суетятся, уходят и приходят, а мужчины как лежали себе на диване, так и продолжают лежать…». Я уже неоднократно подмечала полнейшую беспомощность мужчин во многих бытовых вопросах, а поэтому не протестовала, просто выставив Рейна из заваленного сумками купе. Пусть себе в коридорчике у приоткрытого окошка постоит, свежим воздухом подышит, поразмышляет о глобальном, как и положено мужчине. Я уже давно усвоила одну элементарную истину — иногда нужно не давить на мужчин, а предоставить им свободу побыть самими собой. Пусть они водят машины, крутят романы и тешат свою мужественность, пока мы, женщины, занимаемся незаметными бытовыми мелочами — спокойно правим миром…

Предстоящие тридцать девять часов пути обещали стать довольно приятным времяпровождением. Я мечтала выспаться впрок, Галка с вожделением поглядывала на цветастую книгу какой-то малоизвестной авторши Т. Устименко, откопанную ею в подземном переходе на лотке с уцененными товарами, а для Рейна мы приобрели портативный DVD проигрыватель с наушниками и целую стопку дисков с художественными и научно-популярными фильмами. Нужно же ему как-то восполнять пробелы в знаниях, образовавшиеся за двадцать пять лет вынужденной летаргии…

Приятный женский голос, прозвучавший в динамиках, уже объявил отправление нашего поезда, а ушедший прогуляться по перрону Изгой все так и не возвращался. Мы с Галкой не знали, что и думать, как вдруг в наше купе заглянули двое вооруженных табельным оружием бойцов военизированной охраны сопровождения поездов, щеголявшие новенькой формой. Внешне они очень сильно смахивали на захвативших «Луну-2000» наемников. Опять те же самые каменные грубые лица и светлые волосы типичных представителей арийской расы.

— Вы желаете проследовать до станции Будапешт? — спросил тот, что вел себя чуть развязнее, насторожив меня своим чересчур правильным произношением на первый взгляд безупречного русского языка. Выражаться подобным неудобоваримым образом способен лишь тот, кто учил язык по учебнику. Его маленькие голубые глазки так и сверлили мое лицо, словно пытаясь проникнуть в недоступные для мерзавца мысли.

— Да! — холодно ответила я. — А в чем, собственно, дело?

— Вас двое? — не обращая ни малейшего внимания на мое недовольство, продолжал допытываться боец.

— Трое! — безразлично поправила я, жестом приказывая молчать едва открывшей рот подруге. — С нами едет мой брат, он просто покурить вышел.

— Счастливого пути! — ухмыльнулся белобрысый и вежливо закрыл за собой раздвижную дверь купе, оставив нас наедине с нашими отражениями, видневшимися в укрепленном на створке зеркале.

— За нами что, следят? — вытаращила глаза Галка, рефлекторно поправляя прическу, поскольку равнодушно пройти мимо зеркала всегда было превыше ее сил. — На фиг вся эта загадочность и куда подевался Рейн?

— Я здесь… — Тихий голос Изгоя шел сверху.

Мы с Галкой потрясенно подняли головы…

Он прилепился к потолку вагона, удерживаясь там совершенно непостижимым для нас образом, идеально сливаясь с белым цветом обшивки купе и оставаясь практически незаметным. Я так и не поняла, когда он успел туда вскарабкаться… Насладившись нашим изумлением, Рейн легко спрыгнул вниз и непринужденно уселся на мягкий диванчик.

— Ты чего там делал? — пристала к нему я, с некоторой долей сожаления поглядывая в окно на уплывающий назад перрон. Интуиция подсказывала — мы оставляли позади только город, но никак не свои многочисленные неприятности, — Прятался?

— Он, извращенец, за мной подсматривать собирался! — оскорбленно взвыла Галка, при этом обвиняюще потрясая шелковым халатом. — Дождался бы, пока я разденусь и…

— Не хотел попадаться на глаза немецким шестеркам, — своим обычным, ничего не выражающим голосом пояснил Изгой. — Ну и заодно тебя охранял!

— Зачем? — насмешливо поддела его Галка, никогда не упускавшая возможности продемонстрировать свою неприязнь к воину-лугару. — Разве нам грозит опасность? На виду у всех?