Читать книгу - "Стерпор - Андрей Егоров"

Испытывая смешанные чувства, я подошел к алтарю. На нем висело несколько медных амулетов, явно языческого происхождения, лежали засушенные цветы и толстый том, открытый приблизительно на середине. Увиденное вызвало у меня немалое удивление. Похоже, наш священнослужитель под вывеской анданской церкви насаждал в деревушке собственные верования. Узнай об этом представительство анданской церкви в Стерпоре, и сюда непременно прислали бы отряд стражей во главе с инквизитором. Впрочем, до чужих помешательств на религиозной почве мне не было ровным счетом никакого дела. Разве что небольшой интерес. Лишь бы эти помешательства не затрагивали мои личные интересы.

И все же священник заинтриговал меня. Я решил во что бы то ни стало обсудить с ним его позицию по отношению к официальной церкви, как только разыщу его. А я найду его непременно, даже если мне придется для этого перерыть всю церковь.

Конечно, с моей стороны было не очень хорошо вторгаться на его личную территорию, но мне было очень сложно сдержаться, потому что мною двигало здоровое любопытство. Для начала я заглянул в книгу, написана она была на каком-то странном языке. Размашистые и округлые символы не относились ни к одному из известных мне видов письменности. Наверное, носители этого языка жили очень далеко от Белирии.

На цыпочках, стараясь ступать как можно тише, я обошел алтарь и стал красться по начинавшемуся за ширмой коридору, пока отчетливо не услышал хлопки и знакомый голос, доносившийся из-за стены. Потом хлопки стихли, но голос продолжал звучать – священник с кем-то разговаривал. Может, он ведет душеспасительную беседу, а я прерву его самым бесцеремонным образом? И все же любопытство взяло верх. Доски здесь прилегали друг к другу не плотно, и, припав глазом к щели между ними, я смог различить фигуру святого отца. Он стоял совсем неподалеку и был облачен в рясу. Лицо его освещало пламя нескольких высоких черных свечей, дальше ничего не было видно.

Священник еще некоторое время говорил, а потом вдруг быстрым движением поднял рясу и обнажил волосатый зад. «Ничего себе, – подумал я, – мало того, что он язычник, он же еще и развратник каких мало». Этот тип определенно начинал мне нравиться. Из темноты к святому отцу устремились какие-то странные создания. Они были бы похожи на людей, если бы не перемещались на четвереньках, быстро перебирая тонкими руками и ногами. Существа облепили его со всех сторон и принялись производить с ним самые развратные процедуры, какие можно было себе представить. Их было не меньше десятка. Едва различимые в темноте, они внезапно показались мне очень знакомыми. Я старался не пошевелиться, чтобы случайным звуком не выдать своего присутствия. То, что я наблюдал, уже не напоминало языческий обряд, а более всего походило на ритуал черной мессы. Хорош священник, нечего сказать! И вдруг мое сердце забилось куда учащеннее, я почувствовал, как кровь застывает в жилах, я вспомнил, где мне приходилось видеть такие движения – так карабкалась на колодец хищная вилис, та, что потом напала на мою несчастную усталую лошадь. Это были вилисы. Десяток. Не меньше. Он занимается развратом с вилисами!

– Ах, мои девочки, – бормотал священник, простирая ладони к ползающим внизу созданиям, и, запрокинув голову вверх, вдруг выпустил к потолку длинный сдвоенный язык. Некоторое время змеиный отросток подрагивал, а потом мгновенно втянулся обратно в неестественно распахнутый нечеловеческий рот.

Он поглаживал головы вилисов, а они ласкались к нему, словно собаки, облизывали оголенные ляжки, бедра и полукружия волосатых ягодиц бордовыми темными языками. Ни одной из вилисов даже в голову не пришло цапнуть его за пухлую ягодицу, а между тем – я был в этом глубоко убежден, – если бы я захотел проделать с ними нечто подобное, то они непременно откусили бы мне что-нибудь жизненно важное.

В ужасе я сделал несколько шагов назад по скрипучим доскам пола. Я ступал очень осторожно и все же ощутил, как сильно пружинят они под ногами, издавая громкие предательские звуки. Раньше я не слышал, как громогласно они отзываются на каждое мое движение, а теперь они превратились в источник постоянной опасности. Только бы они не услышали меня. Может, припустить по коридору? Но я тут же отбросил эту идею, представив, как вилисы срываются с места и мчатся за мной. Лучше отступать вот так, потихоньку. Так скорее выберешься живым из этой проклятой церкви. А там уже можно взять в охапку пострадавшего от собственного колдовства Ламаса и бежать-бежать-бежать. Я стал переставлять ноги, медленно, шаг за шагом, отступая по коридору к алтарю, словно разбитый параличом старик. А когда оказался за ширмой, развернулся и стремглав бросился бежать к выходу. Мне показалось, что сзади раздался яростный вопль сразу нескольких глоток и что-то ударилось в стену, так что вся церковь содрогнулась.

Я вылетел наружу, сорвав злополучную дверь с петель.

– Там вилисы! – заорал я, тыкая пальцем за спину. – Бежим…

– Я не смогу, – измученным голосом ответил Ламас, он сидел на земле, бессильно уронив голову.

– Варнан, хватай его, – скомандовал я, – надо немедленно убираться!

– Есть, – ответил Кар Варнан, ловко ухватил Ламаса поперек туловища, так что тот только охнул от боли и крепко вцепился в едва не погубивший его посох.

И мы помчались прочь от злополучной церкви. Бежали мы очень быстро, и все же, едва мы миновали последний дом, я услышал позади страшные вопли, обернулся на бегу и понял, что вилисы следуют за нами по пятам. Они бежали на двух ногах. Нижние их конечности словно работали сами по себе, а тело болталось из стороны в сторону вместе с безвольной головой. Руки омерзительные существа выставили перед собой и трясли ими, как тяжелобольные. Я успел заметить напряженные кисти и направленные на нас острые когти. В следующее мгновение я отвернулся и прибавил шагу, так что вскоре догнал несущегося широкими скачками Кара Варнана и даже обошел его на несколько шагов.

– Эт… эт… это кто?! – на бегу выдохнул он.

– Вилисы, – проорал я, – они людей едят!!!

Тут я понял, что теперь уже отстаю от великана – после моего сообщения он резко вырвался вперед. Ламас на его плече постанывал и охал.

– Нельзя ли бежать поаккуратнее, не прыгать так с кочки на кочку? – услышал я его сварливый голос.

Вскоре дорога пошла в гору, и я начал выдыхаться. Сказывался светлый эль, выпитый в эту ночь в таверне, он булькал в животе и заставлял сердце глухо колотиться о грудную клетку, а ноги подкашиваться. Кар Варнан впереди дышал, как загнанный свиног, я слышал, как он почти хрипит от усталости, и все же не бросает свою ношу и не останавливается. «Да за это Ламас должен ему быть по гроб жизни обязан», – подумал я, и тут одна из вилисов прыгнула на меня и сбила с ног. Мы кубарем покатились с ней по земле, она оказалась сверху и уже собиралась впиться мне в горло, когда я отпихнул ее ногами, так что она отлетела далеко в сторону. Я вскочил на ноги и выхватил из ножен Мордур. Вилис шипела в двух шагах, она снова стояла на четвереньках, и ее угольные глазки хищно рассматривали меня. Другая замерла неподалеку, она поводила носом, чуяла добычу, но, видно, считала, что пока не время нападать – надо дать подруге возможность самостоятельно разобраться со мной. Вдалеке на дороге показались фигуры других вилисов, они стремительно приближались. Бежать было бесполезно – они напали бы со спины, поэтому я решил принять бой и дорого продать свою жизнь.