Читать книгу - "Рассвет Оникса - Кейт Голден"

и надев чистое платье, я встретила его на вечернем воздухе.

А он так и не произнес ни слова.

— Мне нужны ответы, Кейн, — сказала я не без злобы. Но это была правда. Достаточно.

— Я знаю, — сказал он, и решимость исчезла из его глаз. — Мне просто нужно… подумать.

Отлично. Я могу быть терпеливой.

Мы молча прогуливались по саду, пока не прошли мимо тех же мрачных цветов, которые мне кое-что напомнили.

— Белые лилии. В твоей комнате.

Это был не совсем вопрос, но он все равно ответил.

— Я подумал, что они могут напоминать тебе о доме.

Мое сердце заколотилось.

— Так и есть. Спасибо.

Он заколебался.

— Надеюсь, счастливые воспоминания?

Я прокрутила его вопрос в голове.

— В основном.

Когда он ничего не ответил, я подняла глаза. Он наблюдал за мной со странной интенсивностью.

— В чем дело?

— Пока ты спала, ты просила кого-то остановиться. Я подумал, что тебе приснился зверь, который напал на тебя, но потом ты продолжила произносить имя этого человека. — Я видела, что он изо всех сил старается быть мягким, но глаза его были совсем зрачковые. — Я не переставал думать о тех шрамах, которые видел на твоей спине в купальне. Арвен, тебя кто-то обидел?

От доброты в его голосе мне стало не по себе. Я больше не хотела, чтобы меня спасали. Меня жалели.

— Нет. То есть да. Давным-давно, когда я была маленькой. Но сейчас со мной все в порядке. — Я смотрела на него, как он смотрит на меня. — Очевидно, — тупо добавила я.

Кейн выглядел так, будто мог свернуть горы.

— Кто? — Он выдавил из себя это слово.

Я никому не рассказывала об этом уже очень давно. Только Райдеру. Когда я стала достаточно взрослой, чтобы воспоминания казались чужой жизнью. Я взяла с него обещание никогда не рассказывать об этом Ли или нашей матери.

Правда за правду, возможно.

Я взяла себя в руки.

— Мой отчим Пауэлл бил меня. Я не знаю, за что. Думаю, он ненавидел меня, потому что я была не его. Это не очень хорошая причина. Но иногда люди просто хотят отдать свою боль кому-то другому и используют любое оправдание, которое только могут найти. Моя семья никогда не знала.

— Почему? — спросил он.

— Моя мать постоянно болела; я знала, что она не может жить без него. Я не могла взвалить это на нее. Ли была слишком молода, чтобы нести бремя. Райдер и Пауэлл были так близки. Я могла быстро залечить свои сломанные кости и шрамы.

— И где теперь это жалкое создание? Со своей семьей?

Я покачала головой.

— Он умер много лет назад. Инсульт.

— Жаль. — Глаза Кейна затуманились.

Я бросила на него вопросительный взгляд.

— Ублюдок слишком легко отделался, — сказал он, опустив взгляд и сжав челюсти. Когда я ничего не ответила, он добавил: — Мне жаль, что тебе пришлось страдать в одиночестве. Мне жаль, что тебе вообще пришлось страдать. — И снова эта болезненная мягкость.

— Спасибо, — сказала я. И я это имел в виду. — Но теперь твоя очередь. Хватит тянуть время. — Я напрягся. — Что я видел?

Он скрестил руки на груди, чего я никогда от него не видела, а затем так же быстро опустил их. Он провел рукой по своим вороным волосам.

Я сдержала желание физически выбить из него ответы.

— В свою защиту скажу, — наконец сказал он. — Ты была пьяна.

Я ждала, когда это будет иметь хоть какой-то смысл.

— Мне показалось, что в винном погребе было неподходящее время, чтобы рассказать тебе об этом. И, — вздохнул Кейн. — Я не хотел тебя пугать.

Его слова произвели обратный эффект: в моем нутре зашевелился страх, но я сохранила спокойный взгляд.

— Ты помнишь восстание против Короля Фейри, — сказал он, и я кивнула. — Его организовала небольшая группа, которая хотела спасти королевство. Разрушить непроницаемые стены и освободить тех, кто в них находится. Попытка… Ее возглавил сын Лазаря.

— Сын Короля Фейри пытался свергнуть собственного отца?

— Вообще-то, оба его сына пытались. Но да, восстание возглавил его младший.

Крошечный когтистый комок ужаса нежно заскребся по моему позвоночнику.

— И как это связано с тем, что я видела?

Кейн сжал челюсти, в его глазах мелькнул стыд:

— Это был я. Я сын Лазаря, Арвен.

Но я не слышала его из-за грохота в ушах.

— Арвен? — сказал Кейн, изучая меня.

Кейн был Фейри?

Существа, которых я боялась в детстве. Истории, призванные напугать и шокировать, рассказанные у костра. Существо, в существовании которого я была так уверена, что оно вообще не существовало до двух ночей назад, теперь стояло прямо передо мной?

Слова сорвались с моих губ:

— Ты сражался против собственного отца?

Глаза Кейна яростно смотрели на меня, ища что-то.

— Я пытался. Но не смог.

Его выражение лица было нечитаемым. Я запустила дрожащие руки в свободную юбку.

— Это была худшая ошибка в моей жизни. Она стоила мне и моим близким всего, что им было дорого. Большинству из них она стоила жизни.

Его горечь, его ярость просочились наружу, как чернила в воду.

Он говорил, что причинил боль тем, кого любил, но это… Это было…

— Я ненавижу Лазаря сильнее, чем, боюсь, ты даже можешь себе представить. Я отомщу за тех, кого мы потеряли, и спасу этот смертный континент, Арвен. Я должен это сделать. Это не вопрос если — только когда.

Я кивнула головой. Я верила ему — как же иначе? Я никогда не видела никого более твердого в своих намерениях.

Но я все еще была в полном оцепенении.

— Твои люди знают, кто ты? Знает ли твое королевство?

Он сделал взволнованный вдох, словно пытаясь успокоиться, а затем покачал головой.

— Значит, то, что я увидела, когда была… — Я проглотила слово, умирая. — Это был лайт?

— Да. У каждого Фейри своя вариация, так что это не всегда будет выглядеть так. В моем есть что-то… темное. Что-то, что я унаследовал от материнской ведьмы. Я стараюсь использовать силу как можно реже. — Лицо Кейна едва скрывало отвращение.

— Но ты использовал ее прошлой ночью. На мне, — сказала я.

— Чтобы заглушить боль, страдания. Да. — Он посмотрел на меня, глаза были ясными. — И я бы сделал это снова. Сотни раз.

— Спасибо, — прошептала я.

Он только кивнул.

Я потерла виски и уставилась на раскинувшиеся перед нами живые изгороди. Легкий летний ветер трепал мои юбки вокруг щиколоток.

Меня осенило, что Кейну, вероятно, больше ста лет. Наплыв информации за последние несколько дней в сочетании с моим хрупким физическим состоянием приближал меня к психическому