Читать книгу - "Никому и никогда - Loafer83"

Юля перед открытием даже попробовала несколько ударов ногами, на спор достав до изящного фонаря на столбе у стойки бара. Фонарь остался цел, деревянные сандалии Юли едва коснулись тонкого расписного абажура. Не нравилось Юле то, как на нее и Альфиру смотрят некоторые посетители. Приходили потные слюнявые мужчины, откровенно пялившиеся на ее попу, Юля чувствовала их взгляд, бледнея от злости. Альфиру тоже разглядывали, но она либо не замечала, углубившись в онлайн-кассу либо делала вид, что не замечает. Юля так не умела, и все выражалось на ее лице. И Мэй видела это и не ругала. На шестой день, когда накануне под вечер пришла шумная компания, и один посетитель даже «случайно» потрогал Юлю, Мэй посадила девушек, и они до позднего вечера разговаривали. В зале работала вечерняя смена, подсаживаясь к ним, когда была свободная минутка.

Мэй рассказывала о своей работе, как она начинала младшим официантом, как к ней приставали, и в одном заведении, где она работала, считалось нормальным, если девушка наладит более тесный контакт с клиентом. Для этого имелись спецномера в гостинице, полный пакет досуга, как называл это хозяин. Бить клиентов нельзя, Мэй видела, как сдерживается Юля, чтобы не врезать хотя бы словом, но и пропускать такое тоже нельзя. Они выработали простые схемы разъяснения, и, если клиент не понимал, звали Мэй. И клиент, слегка пристыженный, приходил на следующий день и вел себя подчеркнуто вежливо и уважительно. Вечерняя смена пустила слух среди посетителей, что днем работает мастер тхеквондо, и ее лучше не трогать, а то может разозлиться, и что они с ней не спорят, боятся. Когда они узнали об этом, Юля покраснела, а Альфира так смеялась, что у нее запотели очки от слез. Они хорошо сработались, Мэй с первых дней оставляла девушек одних, уезжая на полдня по делам. Альфира легко изучила терминал и онлайн-кассу, коктейли и работа с кофемашиной давались ей легко, а Юле это все не нравилось, работать в зале было и интереснее и больше движения.

К трем часам наплыв конторских служащих иссяк, началось тихое безвременье, как называли его повара и официанты. В этот час можно было пообедать и, быстро убрав зал перед вечерней сменой, немного побездельничать.

— Идите, поешьте. Я вам мясо сделал и манду с кимчхи и морской капустой, как ты просила, Альфа, — молодой повар кивнул на кухню, вставая за барную стойку. Мэй требовала, чтобы в зале всегда кто-то был.

— Спасибо, Камиль. Ты такой милый, — Альфира попробовала обольстительно улыбнуться и заморгала, поднимая легкий ветерок нежности длинными черными ресницами. Как и многое, что было не ее, обольщение и другие женские штучки выходили у Альфиры безумно смешно, она первая хохотала над собой.

— Хорошо, что моя жена тебя не видит, а то бы устроила. Она мне и так мозг выклевала, когда я о вас рассказал, — Камиль снял шапочку и осторожно потер лысую голову, обозначая место выклевывания мозга.

— Как дочка? — спросила Юля.

— Покажи, покажи! — нетерпеливо дергала его за рукав поварского кителя Альфира.

— Вот наша красавица, — широкое лицо Камиля расплылось в улыбке, он показал свежие фотографии младенца, внимательно смотрящего в камеру, лежа в кроватке.

— Она больше на тебя похожа, а вот смотрит точно как Зара, — Альфира даже пискнула от умиления. — Как подумаю, что у меня будет такая же малышка — ужас! Она же у меня с голода помрет или я ее забуду где-нибудь!

— Не забудешь. Когда придет время, всему научишься очень быстро. Проверено, — Камиль показал на часы. — Идите есть, а то остынет, а мне еще к вечеру надо заготавливать.

На кухне всегда было чем заняться. Помощники повара что-то мыли, резали, складывали, доставали, смешивали, варили — у девушек голова шла кругом, они и не старались понять, что происходит. И под стук ножей, симфонию льющейся воды и запаха из кастрюль и духовых шкафов есть было особенно приятно. И почему в ресторанах играет музыка, поют какие-то невнятные певцы с ущербным репертуаром, когда музыка кухни гораздо насыщеннее и интереснее? Юля несколько раз была с родителями и братом в ресторане, повод какой-то был, но она уже и не помнила какой. Ей там очень не нравилось: постоянные цыканья мамы, грозный шепот отца, невкусная еда, душные запахи духов и одеколонов, но особенно бесила музыка и пение, про какие-то таежные дали, про воровку-малолетку и прочий мусор. Брат называл это шансо-адом, а родителям нравилось, особенно папе. Он называл этот умца-умца бит музыкой России, то, чем дышит и живет страна, и из Москвы этого не увидишь. Юля не понимала, а вот Максим соглашался, и Юля очень злилась на него и на отца, потому что никто не может толком объяснить почему, отделываясь: «Подрастешь, поймешь».

— U-LiSun, тебя зовет клиент. Просят именно тебя, — Камиль хитро улыбался, — Ты уже закончила?

— Угу, вот прямо сейчас, — Юля засунула в рот последнюю манду и встала.

— Я уберу, — Альфира заторопилась.

— Не торопись, я пробью, — Камиль вернулся в зал вместе с Юлей.

В зале было темно, будто бы кто-то выключил свет, а небо заволокло грозовыми тучами. Юля встала на месте, с нарастающей тревогой смотря на Камиля, который, как ни в чем не бывало, встал за барную стойку, осторожно касаясь пальцами экрана. Он боялся сделать ошибку и с терминалом и онлайн-кассой работал очень медленно. В глубине зала Юля увидела глаза, точнее они заставили посмотреть на себя. Ледяной холод сковал сердце, медленно растекаясь по животу и ногам, она вмерзала в пол, покрываясь ледяными струпьями смерти. Внезапно яркий свет озарил ее, и Юля на несколько секунд ослепла, закрыв глаза ладонями, но свет пронзал ее насквозь.

— С тобой все хорошо? — Камиль тревожно смотрел на Юлю, застывшую посреди зала.

— Не знаю, — прошептала она и на ватных ногах пошла к столику.

За столом сидела милая девушка в красивом нежно-бежевом платье с вышитыми белыми цветами. Она была упакована в платье, как в футляр или манекен, на который можно поставить любую голову. Платье высоким воротником держало изящную голову, улыбающееся приветливое белое лицо, напоминавшее диск луны в яркое полнолуние, тонкие губы подведены розовым блеском, длинные черные ресницы медленно порхали над миндалевидными глазами. Девушка пристально смотрела на Юлю, играя белыми тонкими пальцами с черными прядями идеальных волос, расчесанных и ровных, как по линейке. Юля могла бы поспорить, что и платье у нее в пол, а ноги спрятаны в закрытых туфлях-лодочках. Девушка будто бы прочитала ее мысли и встала из-за стола, чтобы поменять прибор со специями между столами. В