Читать книгу - "Дважды невезучие - Татьяна Устименко"

Утро красило розовым цветом кроны деревьев и вершину виднеющейся за ними горы. Странно, а вчера я ее совсем и не заметила…

– Смотри, там находится усыпальница Айзатара, – пояснила Биче, покровительственно положив ладонь мне на плечо. По губам лучницы скользнула хитрая улыбка. – Но учти, видеть эту гору может не каждый, а лишь тот, кто не способен причинить вред жителям Таналоа.

Я скептично покосилась на мускулистую воительницу, прокручивая в голове свое недавнее обещание всех тут в капусту порубить… Подумала и иронично хмыкнула. Ну и ситуация… Выходит, хозяйка Таналоа уже полностью уверена в том, что я не сделаю им ничего плохого. Эх, и влипла же я!.. А Биче – странная женщина, много чего сердцем понимает, а вот очевидного – в упор не видит! Вот уж точно – добро должно быть не только с кулаками, но и с мозгами!

Во дворике одного из домиков я увидела Гонта – чисто вымытого, принаряженного в кожаную жилетку с вышивкой, восседающего за накрытым к завтраку столом и, судя по всему, весьма довольного собой и своей новой жизнью. Рядом с ним суетилась молодая женщина, выставляя на стол тарелки с едой. Оценивающе оглядев подругу эльфа, я аж икнула от неожиданности… М-да, как говорится – каждый получает то счастье, которого достоин.

– Мы идем к горе! – заявила я, без разрешения хватая со стола ломоть хлеба и жареную ногу какой-то птицы. – Не хочешь с нами?

– Никуда он отсюда не сдвинется! – решительно заявила подруга Гонта, для надежности удерживая того за хлястик жилетки. – Не пущу!

– Это моя жена, – довольно заулыбался Гонт. – Мила!

– Кому – мила? – не поняла я, задирая голову, ибо оная милая девица, выразительно поигрывающая бицепсами, обладала богатырским ростом.

– Зовут ее так, Мила! – уточнил Гонт.

– А-а-а, – многозначительно протянула я. – Ну ничего так имечко, ей подходит…

– А то! – Слепец собственническим жестом обнял тонкую талию жены.

Я прикусила зубами свой указательный палец, стараясь не рассмеяться.

– Знаешь, княжна, – между тем заговорил слепой, не отпуская жену, – когда я попал на остров, то мечтал добраться до Храма Смерти и попросить у богов сделать меня счастливым. Похоже, мое желание сбылось…

– А глаза? – осторожно напомнила я.

– Для истинной любви глаза не нужны, – подсказал стоящий сзади Стрелок. – Ведь они все равно солгут и обманут. Одно лишь сердце всегда говорит правду, вот его и нужно слушать.

– Правильно, к тому же – за все нужно платить, – хмыкнул Гонт. – И это вполне справедливая цена. Многие за любовь и жизнь отдают. А я еще легко отделался. Поэтому стану-ка я крепко держаться за то, что само далось мне в руки, – Гонт с намеком стиснул талию Милы, – а не гоняться за туманными миражами. Каждый получает то, что заслужил… Я много страдал и, думаю, вполне достоин красавицы-жены, уютного дома и мирной жизни?

– Конечно, – с готовностью поддакнула я, – ты даже не сомневайся!

– Удачи тебе, – пожелал Гонт, намекая на окончание разговора, – доброго пути!

– Доброго… – задумчиво бубнила я себе под нос, покидая деревню, – доброго… С каждым днем все сильнее убеждаюсь в том, что добро может иметь весьма странный облик… Вдобавок к кулакам и мозгам.

– Не передумала уходить? – поинтересовалась шагающая рядом со мной Биче.

– Не-а, – отрицательно мотнула головой я. – Полагаю, что жизнь в Таналоа – не для меня.

– А как же предостережение Айзатара и твое обещание? – вдруг всполошилась лучница. – Или тебе не терпится умереть?

– Еще чего! – рассмеялась я, привстала на цыпочки, приложила ладонь к уху рослой Биче и шепнула несколько слов…

– Вот это да! – Хозяйка Таналоа уставилась на меня с нескрываемым восхищением. – Все оказалось так просто и… одновременно с тем сложно…

– Так чаще всего и происходит в жизни, – философски вздохнула я. – Поэтому не переживай, думаю, с нами не случится ничего плохого. Вернее, все плохое, что могло нам угрожать, уже случилось…

– Ничем не перешибаемая наивность! – сердито буркнул Слепой стрелок, прислушивающийся к нашему разговору или точнее – не упустивший из него ни слова по причине своего острого слуха. – Знаешь, Рогнеда, я начинаю верить в то, что ты сумеешь как-то уговорить Харона. Вернее, своими шуточками-прибауточками уломаешь его, и безликий паромщик согласится перевезти нас через реку Забвения. Но потом мы попадем в лапы к гидрам, а те, увы, жалости не ведают и чувством юмора не обладают…

– И? – выжидательно спросила я, желая получить ценную информацию о предполагаемом методе борьбы с гидрами.

– И ничего, – хмуро предрек наш неисправимый пессимист. – Останутся от тебя только косички да сапожки. Ибо стражей храма невозможно победить умом или хитростью, их можно только уничтожить. – И он сделал красноречивый жест, изображая, будто натягивает тетиву незримого лука, который потерял еще при высадке на берег Ледницы. – Но, к сожалению, не из чего…

– Если передумаешь, то возвращайся. – Внимательно слушавшая наш диалог охотница сняла с плеча свой лук и подала его мне. – Прими в качестве подарка, думаю, он тебе пригодится… – Она прощально взмахнула рукой и отправилась обратно в деревню.

– Ну как, к горе? – спросил у меня Стрелок после ухода Биче.

– Точно, туда, – с облегчением вздохнула я. – Предпочитаю и дальше гоняться за миражом, чем довольствоваться своеобразным здешним счастьем!

– А что ты имеешь против него? – не понял слепец.

– Да ничего личного, просто неприглядное оно какое-то… – тихонько ответила я.

Судя по вытянувшемуся лицу слепого, стало понятно, что он меня не понял, но я уклонилась от продолжения разговора, проигнорировала его наводящие вопросы и с невозмутимым видом продолжила путь к горе.

Глазомер сыграл со мной плохую шутку, и дорога к горе оказалась намного длиннее, чем я предполагала изначально. А возможно, мне стоило винить отнюдь не себя, а оптическую иллюзию Таналоа, ставшую серьезным испытанием для наших мышц и терпения. Солнце заметно клонилось к закату, когда мы наконец-то достигли подножия горы и остановились перед зияющим входом в пещеру, ничем не защищенным и не прикрытым.

С правой стороны от грота, как я обоснованно предположила, и являющегося гробницей Айзатара, виднелся небольшой бюст, установленный в специальной выемке, вырубленной прямо в скале. Я с любопытством рассматривала скульптурное изображение мужчины средних лет, при жизни обладавшего весьма незаурядной внешностью. Высокий лоб, большие, четкого очерка глаза, прямой нос, сильный подбородок и мощная, как колонна, шея сказали мне о многом. Покойный волшебник был, без сомнения, личностью волевой и властной, но при этом отнюдь не чужд доброты и справедливости. Кстати, он отличался и вполне небанальной телесной красотой, немного грубоватой, но для мужчины это скорее преимущество, чем недостаток.