Читать книгу - "Заброшенный - Сергей Круподеров"

Харас благодушно улыбался, следя за действиями Александра. Он затем и старался не показывать ничего из готовых вещей, дабы позже впечатление от увиденного было более сильное. Наконец ученик закончил играть со своими новыми «игрушками», вложил меч в ножны (носить его в пространственном кармане ему казалось кощунством), и подбежал к учителю.

– Ну, теперь-то мне уж точно можно отправиться к Ане? – задал он неожиданный для орка вопрос. Тот поморщился, как будто съел что-то кислое, и утвердительно кивнул.

– Можно, можно… больше я тебя не задерживаю. Прямо сейчас пойдешь?

– Да, – ответил ученик уже на бегу.

«Перестарался я все же с попытками его задержать», недовольно подумал старый шаман. Постоял немного, глядя вслед убегающему Александру, и развернулся к пещере – у него еще оставались незаконченные дела, и времени, чтобы их закончить, оставалось всего-ничего.

Александр летел вперед как на крыльях – у него было отличное настроение, и ничто не могло его испортить. Поначалу он не понимал, зачем Харас настоял на его постоянном участии в изготовлении нового оружия – все необходимые ритуалы можно было провести и отдельно – но при виде результата все обиды были скопом прощены, оружие немедленно опробовано и ученик был, наконец, свободен. Впереди была встреча с дриадой…

Когда до дерева дриады оставалось совсем немного, Александр сбавил темп. Показываться перед Аней запыхавшимся почему-то не хотелось, да и успокоится надо было хоть немного. Казалось, от распиравшей его радости, юный маг сейчас лопнет. С лица ученика не сходила широкая счастливая улыбка. Но стоило обойти последнее дерево, преграждающее ему путь к цели, и улыбка померкла.

Перед ним оказалось высохшее дерево, от того могучего исполина, что укоренился в памяти Александра, остался один полый остов с немногочисленными, еле держащимися, ветками. Ученик медленно подходил ближе, с ужасом думая о том, что все это означает. Прямо в его голове появилась музыка, всколыхнувшая какие-то давние воспоминания. По мере того как он приближался, эта музыка набирала силу. А если прислушаться, то можно было разобрать слова.

Тебе бьется в окно туман?

Прости, милый, моя вина.

Я хотела, чтоб он прошел

Сквозь невидимый дым стекла,

С болью в сердце Александр узнал в нем голос дриады. «Но где же она сама?», бился о стену непонимания вопрос. Он медленно обходил дерево вокруг, в надежде увидеть Аню целой и невредимой. Или хотя бы живой!

Чтобы утром тебя поднял

Запах чуда и вкус воды,

Чтобы горя цветок увял,

Унося груз лихой беды.

Но ее не было. И он никак не мог себя убедить, что с ней все в порядке, не смотря на состояние дерева.

– Аня, ты здесь? – непослушными губами произнес он первые слова. Ответа не было… – Но почему?!! – в отчаянии крикнул он в пустоту. Ответом ему была только песня.

Не хотела прервать твой сон.

Поверь, милый, не буду лгать.

Шепот, шелест у древних крон,

Говорил мне тебя искать.

Чтобы месяц судьбу пропел,

Попросила моя душа.

Слова ночи – не мой удел,

Но я пела, едва дыша.

В знак прощания со своей любимой Александр осторожно прикоснулся к единственной, казавшейся не тронутой тлением, ветке. В тот же миг он испытал те же чувства, что и при породнении с луком – дерево через его руку в его душу пускало корни, причиняя этим невероятную боль. Но Александр даже не подумал отнять руку. Он был рад этой боли. Он был благодарен этой боли. Она была лишь отголоском той боли, что он испытывал от потери любимой, и она глушила последнюю, не давала ей разрастись. Хотя ощущения были и там и там одинаковыми – боль разрывала ему душу.

И прости, что холодный снег

Вдруг окружит небес черту –

Облаков небывалых брег

Отдала я тебе в мечту.

Прости, может, меня поймешь,

Что жалею мою звезду,

И, укрывши на сердце нож,

Сразу с ним же и подарю.

Как только боль прошла, ветка, за которую держался юный маг, отвалилась от дерева и то медленно, но неуклонно, начало разрушаться на глазах. Александр не смог сдержать слез, наблюдая за этим.

Засыпай, возвратись ко снам.

Обещаю их сохранить,

Чтобы утром седой туман

Твои окна мог находить…

Вместе с разрушением останков дерева прекратилась и песня. Теперь ученика ничто не держало на этом месте. Он огляделся, и обнаружил себя на крохотной полянке покрытой пеплом – пеплом его надежд на счастье, обретенное вместе с дриадой.

Александр поднялся на ноги, изображая решительность, которой на самом деле не испытал и двинулся в обратный путь. Его посетили мрачные подозрения, что Харас прекрасно знал, чем все это закончится и молчал. Только сейчас ученик начал вспоминать то один, то другой случай недоговорок, и неловких ситуаций вызванных разговорами о дриаде. Тогда он не обращал на них внимания, потому как считал их проявлением естественной зависти. «Естественной зависти», передразнил сам себя Александр. То была не зависть, но жалость!

Бежать с той же скоростью обратно у него не было ни сил, ни желания, поэтому он медленно брел по привычной, до боли знакомой, дороге. Ученика одолевали невеселые мысли, что отнюдь не ускоряло темп ходьбы.

«Запас еды на дорогу приготовил. Воды, на всякий случай, тоже припас. Все свое оружие собрал. Все мои вещи еще с похода за рудой в котомке упакованные лежат. Надо еще защиту пещеры настроить, и решить, наконец, стоит ли пытаться самому выбраться с этого острова, или только Александра проводить?». Мысли старого шамана прервались, когда он увидел медленно бредущего к нему ученика. Тот шел с опущенной головой, а в правой руке тащил за собой какую-то палку.

На лицо старика невольно наползла радостная улыбка. Нет, он, конечно, понимал, что в данной ситуации ничего веселого не было, но не мог не радоваться тому, что ученик вернулся целым и невредимым, не натворив глупостей сгоряча. Это было хорошим признаком. А печаль пройдет, ей еще никому не удавалось придаваться вечно.

– Ты знал, да? Знал? – со слезами обиды на лице спросил Александр, как только подошел к орку.

– Не стоит так раскисать, – не смог сдержать неодобрения учитель. Но потом пересилил себя и более миролюбивым тоном продолжил: – Знал, конечно. Только мое знание ничего не могло уже изменить. Молчи… – орк поднял в успокаивающем жесте руку. – Я тебя не просветил по этому вопросу раньше, так просвещу теперь. Понимаешь, – неловко начал Харас, – я совсем не специально не рассказывал тебе этого, просто мне и в голову не могло прийти, что с тобой такое могло случиться. Кхм…

Помнишь, я тебе рассказывал о душе, богах и астрале? Я тогда не упомянул, что боги тоже «умирают». Первый, обычный способ – это когда бог теряет всех верующих. В этом случае смерть можно назвать естественной. Есть еще, наверное, способы убить бога с помощью оружия, но я не отношусь к тем смертным, которые знают подобные способы. Но есть еще вариант, чрезвычайно редкий, когда бог прекращает свою жизнь добровольно. Тогда, чтобы его душа получила новую реинкарнацию, ему приходится прибегать к некоторым ухищрениям. В одном из таких ухищрений тебе и пришлось поучаствовать.