Читать книгу - "Оружие Леса - Андрей Левицкий"

Только я не затравленный. И не дичь. Но схватиться тут с Палачом в мои планы не входит, а особенно когда Травник так близко.

Глаза Калуги раскрылись, и он вынес свой вердикт:

– Тридцать семь тысяч, брат. Просто немереная горища. Хотя цену платины я на глазок прикинул, это ж редкая штука, правда, ее у тебя и немного. В разных местах цены разные, да и курс рублей к голде, бывает, колеблется… В общем, от тридцати пяти до сорока – так будет точнее. А Лютику, говоришь, тысяченку подкинул?

Мы посмотрели в сторону холма, чья увенчанная Башней вершина маячила вдалеке.

– Он получил тысячу, – подтвердил я. – Но тебе дам больше.

– Хочешь, так сказать, убедить меня практически, что не в деньгах счастье?

– Вроде того. Без тебя я бы эту сумку, набитую счастьем, вряд ли заполучил. Сколько тебе надо? Так, чтоб не чувствовать себя несчастливым?

– Не знаю я, – развел он руками. – Дай мне на расходы пару косарей, чтобы в кармане что-то было, чтобы я чувствовал себя высокодуховным, наполненным смыслом чуваком. А так… да стоит ли их вообще сейчас делить, эти деньги? Мы пока вместе движемся, пусть они будут у тебя, дальше посмотрим. Я, понимаешь, решил, что мне твой Травник тоже нужен.

Покосившись на пышущее здоровьем щекастое лицо, я спросил:

– Тебе он зачем?

– Да вот, – Калуга смущенно почесал нос, – я ж все не оставляю идеи найти Главный Артефакт. Вот уверен: есть он. Только называл я его неправильно, слишком как бы примитивно, поэтому все время казалось, что это какие-то выдумки. Детские игрушки. На самом же деле его нужно назвать так: универсальный артефакт. Я даже слово придумал – универсал. Объединяющий в себе свойства различных артов… И вот я теперь думаю, что Травник может что-то на этот счет знать. А, как думаешь? Он же именно по таким делам спец?

– Травник больше по травам, как ты понимаешь, – заметил я, протягивая ему несколько золотых брусков и монеты. – По аномальным растениям. Но и в артах он тоже хорошо сечет. Причем в редких, в которые больше почти никто не врубается.

– Ну вот, как думаешь, может он знать про универсал?

– Без понятия, Калуга. Но думаю, что если кто про такое и знает – так это Травник.

– Во-от, – удовлетворенно протянул он. – Значит, нам точно по пути. Ну и потом, я как с тобой сталкиваюсь, так в такие заварухи попадаю, в такие приключения… По душе мне это.

– По душе? – удивился я, застегивая сумку. – Калуга, в наше время люди все больше о тишине мечтают, о спокойствии, безопасности, а ты за приключениями охотишься.

– Ну а чего, а вот такой я! – Он стал рассовывать хабар по карманам. – Тишина – это для покойников, в могиле тихо, а я пока живой. Люблю, когда шумно, опасно и весело.

– Когда опасно – редко бывает весело. Чаще грустно… Так, сюда идут.

Мы вскочили, услышав шелест, подняли оружие.

– Спокойно. Я это, – донеслось из зарослей, и вскоре на берег вышел наемник. Сплюнул в воду жвачку и вытаращился в сторону цветка с крылатой лягушкой, заключенной в пузыре.

– Мля, это чего?

– Мутант, вестимо, – пояснил Калуга. – Ну, что у тебя?

– Плохо, – буркнул Лютик и поковырялся ногтем в зубах. – Очень.

– Что такое? Говори, не тяни нерв из души!

– У меня смола закончилась. Че жевать?

– Тьфу! – сказал я. – Лютик, говори по делу. Что возле Чума?

– Так это ж проблема, – возразил тот сумрачно. – Мне без смолы хреново.

Калуга покивал:

– Это, малой, значит, что у тебя наркоманская зависимость. А ты в ответ скажи наркотикам: «Иногда!» Повремени, то есть чуток потерпи. В Чуме для тебя раздобудем сладенького, а сейчас сюда Палач жмет на всех своих выхлопных парах. Так что быстро рассказывай.

– Цистерны укатили, – сказал наемник. – Перед воротами пусто. А к тому горбу во рву, про который вы говорили, сейчас не подступиться.

– Со стены заметят? – уточнил я.

– Сто процентов, командир. Там патрули так и шастают.

– Это из-за потасовки с краевцами, – заметил Калуга. – Выходит, чтобы пробраться в Чум, нужно ждать темноты.

Я возразил:

– Нет, так не годится. Палач с Выдрой вот-вот подъедут, я уверен. Еще несколько минут – и услышим их байк.

– Их двое, брат. Что ж мы, трое тертых чувачелл, не справимся с двумя?

– Скорее всего – справимся. А потом с нами справятся набежавшие с холма чумовые.

Калуга выкатил глаза, тряхнул щеками, будто пес брылами, и сказал:

– А, Лес в душу! Точно. Стрельбу услышат в Чуме и вышлют сюда боевую группу. У них наверняка за воротами на подхвате сидят люди – на случай каких-то эксцессов снаружи, краевцев опасаются.

– И поэтому нам надо попасть в Чум до того, как Палач с Выдрой попадут сюда, – заключил я. – Палач-то тихариться не станет, как мы, не такой он человек. Полезет на нас с шумом, с грохотом.

– Если он вообще человек. И, кстати, он и в Чум за нами может полезть, нет?

– Может. Но вообще-то он приметный мужик, и чумовые наверняка давно срисовали, что на стороне Края есть такая персона. Кто его через ворота пустит?

– Понятно, что через ворота ему ходу нет, но они с Выдрой могут дождаться темноты и попробовать через стену.

– Могут, они все могут. Только Палач – не стеллс-разведчик. Ты его видел, он скорее танк. И с учетом того, что сейчас чумовые пустили на стену больше патрулей, у него вряд ли получится забраться в город таким способом. Хотя все возможно.

– Ну, тогда вывод понятен, – Калуга бодро вскочил, забросил автомат на плечо. – Прячемся в городе, ищем Травника, а Палач пусть снаружи рыскает. Малой, говоришь, цистерны укатили… А внутрь как, пускают теперь?

– Телега туда заехала, когда смотрел, – наемник тоже выпрямился. – Потом еще двое вышли, а трое зашли. Бродяги какие-то, с рюкзаками.

– Значит, и нас пустят, – сказал я. – Имейте в виду: мы – обычные бродяги, старатели, собираем арты, в Чум пришли отдохнуть от долгой дороги, переночевать, напиться. Все поняли? На воротах, если возникнут вопросы, играем такую роль. У меня есть одно подозрение, где может быть Травник… Любопытное такое место. Вот в него и наведаемся первым делом.

– Так пошли быстрее, – заключил Калуга. – Вечереть начало.