Читать книгу - "Записки Черного Властелина - Александр Дихнов"

– А-а... – протянул Бьорн тоном, в котором неожиданно тоже появилась язвительность. – Знаешь, ни к чему. В принципе сейчас я должен был бы начать дергать себя за бороду и сетовать, мол, сперва я позабыл, что Орден впоследствии обязан стать нашим союзником, но... Не получается. Я не знаю будущего и, более того, потихоньку убеждаюсь, что построение всяческих гипотез не дает хороших результатов. А коли так, то и строить их не надо.

– Уже неплохо, – одобрительно заметила ведьма. – К тому же на данный момент в гадании вообще нет нужды. Куда проще спросить меня.

– Действительно, – Бьорн продемонстрировал выдающееся количество сарказма на единицу речи. – От твоих ответов жизнь становится прозрачной, как водичка в роднике. Но, с другой стороны, почему бы и не спросить. Эдак тупо в лоб, чтобы могло быть только одно из двух. К примеру, как насчет того, суждено ли герою возглавить Орден Света и с его помощью изгнать Черного, а?..

Волшебник очень недолго делал вид, что ждет ответа.

– Ты молчишь? Что-то не так?.. Ах да, ты же не можешь раскрывать мне тайны будущего. Досадно. Надо спрашивать о том, что могло бы, да не случится. М-да, отрицательный результат тоже, в общем-то, результат... Ну-с, попробуем хоть с чем-то определиться. Значит, говоришь, если бы парнишка сегодня умер, то Орден Света уделал бы всех. Отлично, простой вопрос: суждено ли мне было попасть в разряд всех, то есть противостоять Ордену и погибнуть в борьбе с ним?

– Да.

– Вот видишь... Что???

Издав сей сдавленный всхлип, Бьорн заткнулся. Впервые за долгие-долгие годы он по-настоящему оказался в смятении. В такое просто невозможно было поверить. Не то чтобы волшебник считал себя непогрешимым или бессмертным, просто он привык побеждать, ибо поражение означало не только прискорбную личную неудачу, но и опровержение фундаментальных законов мироздания. Трудно сказать, каким способом Бьорн стал бы преодолевать столь тяжелый жизненный кризис, однако тут до него вдруг дошло нечто, заставившее отвлечься.

– Знаешь, а я понял, зачем ты все это затеяла, – мягко, где-то даже задушевно сказал он. – Ты всего лишь хочешь донести до меня мысль, что на этот раз игра идет не по правилам и мне не следует слепо полагаться на предыдущий опыт. И самое смешное: я готов тебе поверить. Действительно, с самого начала во всем происходящем чувствуется какая-то неправильность, и, видимо, пора признать, что это не цепочка случайностей. Это очень неудобно, в какой-то степени страшно, но надо смотреть правде в глаза. Ты довольна?

– Да. Ты все понял верно, волшебник. Я ведь с самого начала сказала об этом, да ты не воспринял мои слова всерьез. Теперь повторю еще раз: твои трудности неразрешимы, ибо ты хочешь, чтобы история очередной раз повторилась, а произойти это не может.

Из тона Элинор явно следовало, что разговор завершен, и волшебник явно обрадовался этому обстоятельству.

– Что ж, беседа и впрямь оказалась очень содержательной. Спасибо.

– Не за что, – ведьма кивнула ему, развернулась и даже подошла к двери, но у порога остановилась. – Кстати, а что ты собираешься делать?

Бьорн не без усилия рассмеялся.

– Бороться с комплексом неудачника, который ты с успехом пыталась мне привить.

– А потом?

– Я как раз намеревался подумать над этим, когда ты появилась. В свете новых веяний уж и не знаю, стоит ли... А может, ты мне скажешь? Все равно придется поступать так, как предназначено судьбой, или кто там еще у нас будущим заведует. Хотя нет, передо мной наверняка наиважнейший выбор, и ты не вправе на него влиять. Так?

– Да нет. Выбора у тебя нет. Пока.

– Чудесненько. Тогда скажи же мне скорее, что я должен делать?

– Лечиться. В первую очередь я бы посоветовала легкое средство, снимающее раздражительность, но можно и сразу что-нибудь покрепче...

– Слушай, ведьма...

– Нет, это ты послушай! Чего ты ерничаешь? Зло срываешь за то, что слова мои не по душе пришлись? Ну, извини тогда. Только все это я не придумала и, представь себе, говорила не за тем, чтобы тебя позлить. Мир в опасности, в настоящей опасности, и для всех, кому он дорог, было бы очень неплохо, если бы один волшебник, от которого многое зависит, продрал наконец глаза и внимательно посмотрел вокруг, а не повторял про себя: «Ах, опять придется с Черным воевать, вот скука-то какая...» Ты способен это усвоить, или с тобой вообще бессмысленно разговаривать?

От Бьорна потребовалось значительное усилие, чтобы удержать себя в руках, но он справился.

– Все я могу усвоить, – проворчал Бьорн. – Даже столь новую информацию, что ведьмы на голову превосходят волшебников в понимании мироустройства, и последние должны внимать их словам как откровениям Светлого...

Элинор молча взялась за ручку двери, но уйти не успела.

– Да погоди ты! Ну злюсь я, злюсь, признаю. А что тут, скажи мне, удивительного? Думаешь, приятно так вот запросто услышать, будто ты идиот, который не видит дальше собственного носа? И ведь, заметь, в былые-то времена этот идиот как-то ухитрялся добиваться своих целей без посторонних подсказок и помощи... Но по большому счету дело не в этом. Я мог бы тихонько, без злобы и раздражения, наплевать на все твои заявления и лечь спать в прекрасном настроении, если бы на полном серьезе не чувствовал в твоих словах правоты. И ты ошибаешься, полагая, будто мне теперь совершенно необходимо сказать тебе парочку гадостей для восстановления попранного самолюбия. Отнюдь. Просто если я и раньше не очень-то знал, что делать, то теперь и подавно. И меня это злит. Злит и пугает, если уж быть совсем откровенным.

Бьорн ожидал, что ведьма как-то прокомментирует его тираду, однако она молчала. Правда, и попыток уйти больше не предпринимала.

– Значит, никаких конкретных подсказок так и не будет, – усмехнулся волшебник. – Но на это, ты опять же права, обижаться просто нелепо. Я не так уж беспомощен. Или, точнее, не настолько беспомощен, чтобы заламывать в отчаянии руки и молить о помощи. Бывало, честно говоря, и такое в моей жизни, но сейчас еще явно не пора.

– Поздно уже, спать пора. Давай ближе к делу.

– Хорошо, – легко согласился Бьорн. – Если я чему-то и научился в прежних битвах за спасение мира, так это тому, что суетиться и дергаться не надо. Все запуталось, не знаешь, что предпринять? Так ничего и не делай. Предоставь инициативу врагу, союзнику – словом, кому-нибудь другому, а там, глядишь, ситуация начнет проясняться потихоньку... Я ведь, собственно, и раньше предполагал так действовать, но допустил просчет – думал, в этой глуши мы сможем затеряться, остаться на время предоставленными сами себе, и тут на тебе. Враги – а мне трудно поверить, что мантикор по вашу душу посылают друзья, – чересчур охотно воспользовались моим приглашением и взялись за нас с такой активностью, какой в былые времена не наблюдалось... Ладно, сыпанем пару щепоток пепла на голову, ну а дальше? Принципиально ничего не изменилось, и по-настоящему мне нужно лишь безопасное место, где тактика выжидания не будет наказана. Самый лучший и, пожалуй даже, единственный вариант – это укрыться в одном из эльфийских анклавов. Там ждут тысячелетиями, делают это качественно, и проникнуть во владения эльфов не смогут ни прислужники Черного, ни люди Ордена – никто. Конечно, с остроухими бывает нелегко договориться, но во времена возрождения Черного они не откажутся принять у себя героя... Есть только одна небольшая проблема – эльфы живут далеко на западе, за горами, и как туда добраться, я пока не представляю.