Читать книгу - "Кардонийская рулетка - Вадим Панов"

в которой Бабарский отчитывается, Дагомаро мрачен, Кира получает добрый совет, а Помпилио дает обещание

«Чудовищная катастрофа!»

«Кошмарная трагедия или хладнокровное преступление?»

«Унигарт в огне!»

«Это война!»

Утренние газеты были отпечатаны еще до катастрофы, оказаться в них горячая новость не могла никак, а потому на столике лежали наспех выпущенные листки экстренных выпусков. Четыре главные унигартские газеты — четыре листка, и в каждом — фотографии разнесенного грузового центра.

— Снимки не передают величия картины, — негромко произнес Бабарский. Пронырливый суперкарго успел побывать на месте трагедии, переговорить с осведомленными людьми и знал о катастрофе намного больше всех журналистов Унигарта. — Вокзал вдребезги: пути разорваны, некоторые склады горят до сих пор, повсюду перевернутые вагоны и паровозы. Выглядит, как после артиллерийского налета. А диспетчеры сферопорта в один голос твердят, что кто-то направил на Унигарт огненную стрелу.

— Канонерки тоже сожгли, — прищурился Помпилио.

— Совершенно верно, мессер.

— То есть я не ошибся: это было начало?

— Теперь в этом нет никаких сомнений, мессер, — подтвердил ИХ. — Из того, что я услышал, можно сделать только один вывод: террористический акт.

— Что ты услышал?

ИХ аккуратно промокнул нос платочком, кашлянул в него же и деловым тоном произнес:

— Очевидцы рассказывают, что незадолго до катастрофы от эшелона отцепился последний вагон. Отцепился и очень быстро затормозил. Он до сих пор стоит целенький, хотя от эшелона осталась лишь гора расплавленного металлолома.

— Кто-то раскачивает лодку, — протянул дер Даген Тур.

— Полагаете, террористы появились не случайно?

— Не верю в совпадения. — Помпилио помолчал. — Вопрос: кто пригласил их на Кардонию?

— Тот, кто хочет сорвать переговоры.

Бабарский прибыл с докладом акурат к первому завтраку: апельсиновый сок, кофе, выпечка с медом; получил приглашение и с огромной охотой вцепился в хрустящий рогалик, запивая его большими глотками кофе. Столик был сервирован на западной стороне сада, в направлении промышленных пригородов, однако разобрать, что происходит на полуразрушенном вокзале, не представлялось возможным: его скрывали дома и облако плотного черного дыма.

— Как город? — светски осведомился Помпилио, макая рогалик в липовый мед. Адиген употреблял только его — жидкий, почти прозрачный, но очень душистый. А замечание насчет срыва переговоров дер Даген Тур оставил без внимания.

— Встревожен, — в тон ответил Бабарский. — Всех разбудил грохот, люди напуганы.

— Этого следовало ожидать.

— Согласен, мессер.

Самого Помпилио катастрофа не разбудила: он просыпался рано, немедленно отправлялся к хитроумному приспособлению Хасины, что пряталось в дальней комнате, и приступал к изнурительным упражнениям, на которые три раза в день тратил по два часа. Теодор и Альваро шепотом рассказывали, что адиген, случалось, терял от боли сознание, но, приходя в себя, продолжал заниматься. Он хотел ходить. И помочь ему могла только железная воля, которая некогда сделала дер Даген Тура бамбадао, позволив преодолеть жесточайшие испытания Химмельсгартна.

ИХ вновь кашлянул:

— Извините, наглотался дыма. — И продолжил: — Ползут слухи, что по Унигарту разгуливает Огнедел.

— Тем интереснее стоящая перед нами задача, — улыбнулся дер Даген Тур. Упоминание самого опасного террориста Герметикона не вызвало у него беспокойства. — Лично я не думаю, что это Огнедел, — почерк этого бандита легко подделать, но требую, чтобы ты действовал как можно быстрее…