Читать книгу - "Воин кровавых времен - Р. Скотт Бэккер"

Невозможно представить себе более совершенного убийства.

— Тогда ладно, — сказал молодой граф, отводя взгляд. Кажется, он был немного сбит с толку.

— Позвольте мне перемолвиться парой слов с рыцарем-командором, — попросил Келлхус.

Атьеаури скривился, но все же дал согласие и сказал, что будет ждать его у шатра Саубона.

— Беги, маленький, — сказал Сарцелл, когда граф принялся прокладывать себе дорогу через толпу галдящих соотечественников.

Раздался пронзительный вопль. Келлхус увидел, что рослый гандоки споткнулся и упал под ударами нескольких галеотов, выскочивших из круга зрителей. Но кричал не он, а его противник. Келлхус успел заметить упавшего за частоколом темных ног: кожа, вспухшая волдырями от ожога, в правое плечо и руку врезались дымящиеся угли…

Другие ринулись на защиту гандоки… Сверкнул нож. На утоптанную землю плеснуло кровью.

Келлхус взглянул на Сарцелла; тот стоял не дыша, поглощенный зрелищем драки. Зрачки расширены. Дыхание прерывистое. Пульс учащенный…

«Ему свойственны непроизвольные реакции».

Келлхус заметил, что правая рука твари задержалась у паха, словно борясь с непреодолимым порывом немедленно заняться мастурбацией. Большой палец поглаживал указательный.

Еще один крик.

Тварь, называющая себя Сарцеллом, явственно дрожала от сдерживаемого пыла. И Келлхус понял, чего жаждут эти твари. Безумно жаждут.

Из всех примитивных животных влечений, вредно влияющих на интеллект, ничто не могло сравниться по силе с плотским вожделением. В какой-то мере оно питало почти каждую мысль, служило поводом почти каждого действия. Именно это и делало Серве такой бесценной. Любой мужчина у костра Ксинема — кроме скюльвенда, — сам того не осознавая, знал, что наилучший способ поухаживать за ней — угодить Келлхусу. И они ухаживали за девушкой, поскольку ничего не могли с собой поделать.

Но Сарцелл — теперь это было ясно — жаждал другой разновидности совокуплений. Той, что несет страдания. Шпионы-оборотни, как и шранки, постоянно мечтали отыметь кого-нибудь ножом. У них был один изготовитель, превративший этих продажных тварей в своих рабов и отточивший их, словно наконечник копья.

Консульт.

— Галеоты, — с грубой ухмылкой заметил Сарцелл, — вечно режут друг другу глотки и убивают слабейших в собственном стаде.

Драка вскоре была пресечена гневной тирадой графа Анфирига. Троих окровавленных людей поспешно унесли прочь от костра.

— «Они борются, — сказал Келлхус, цитируя Айнри Сейена, — сами не зная за что. Потому они кричат о злодействе и обвиняют других в том, что те стоят у них на пути…»

Консульт каким-то образом узнал, что он сыграл важную роль в разоблачении Скеаоса. Они не знали только, было ли его участие случайным. Если они заподозрили, что Келлхус способен видеть их шпионов, то вынуждены будут выбирать между нависшей угрозой разоблачения и необходимостью понять, что именно позволяет ему различать оборотней. «Я должен пройти по лезвию бритвы и превратить себя в загадку, которую им придется решать…»

Келлхус несколько мгновений смотрел на тварь в упор. Когда та сделала вид, что хмурится, он сказал:

— Извините, пожалуйста… С вами что-то странное… С вашим лицом.

— Вы именно поэтому так смотрели на меня в амфитеатре? На краткий миг Келлхус открылся легиону, стоящему перед ним. Ему нужна была информация. Ему необходимо было знать, а это означало, что следует показать свою слабость, уязвимость… «Этот Сарцелл — новый».

— Что, было настолько заметно? — спросил Келлхус. — Прошу прощения… Я размышлял о том, что вы сказали мне той ночью в горах Унарас, в разрушенном святилище… Вы произвели на меня сильное впечатление.

— И что же я сказал?

«Оно признается в своей неосведомленности, как это сделал бы любой человек, которому нечего скрывать… Эта тварь хорошо натаскана».

— А вы не помните?

Тварь пожала плечами.

— Я много что говорил.

И добавила, ухмыльнувшись:

— У меня красивый голос…

Келлхус напустил на себя недовольный вид.

— Вы что, играете со мной? Вы затеяли какую-то игру? Поддельное лицо сжалось, изображая хмурую гримасу.

— Вовсе нет, уверяю вас. Так что именно я сказал?

— Вы сказали, будто что-то произошло, — с опаской начал Келлхус. — Кажется, что-то про бесконечный… голод.

По лицу твари пробежала судорога — неразличимая для глаз рожденных в миру.

— Да-да, — продолжал Келлхус. — Бесконечный голод…

— Ну и что?

Едва заметное повышение тона.

— Вы сказали мне, что вы не тот, кем кажетесь. Сказали, что вы — не шрайский рыцарь.

Еще одна судорога, как будто паук откликается на колебания, пробежавшие по его паутине. «Эту тварь можно читать».

— Вы это отрицаете? — спросил Келлхус. — Вы хотите сказать, что не помните этого?

Лицо стало бесстрастным.

— Что еще я сказал?

«Оно сбито с толку… Не знает, что делать».

— Вещи, в которые я просто не мог поверить. Вы сказали, что вам поручено наблюдать за адептом Завета и что для этого вы соблазнили его любовницу, Эсменет. Вы сказали, что мне грозит страшная опасность, что ваши хозяева думают, будто я приложил руку к некоему бедствию, произошедшему при императорском дворе. Вы сказали, что готовы помочь…

Складки и морщинки, образовывавшие выражение лица, сложились в сеть тончайших трещинок, словно втягивали в себя влажный ночной воздух.

— А я сказал, почему во всем этом сознаюсь?

— Потому что хотели того же… Вы что, вправду ничего не помните?

— Помню.

— Тогда как это понимать? Отчего вы сделались таким… таким застенчивым? Вы не похожи на себя прежнего.

— Возможно, я передумал.

Вот так. За считанные секунды Келлхус удостоверился в справедливости своих гипотез относительно того, чем на данный момент интересуется Консульт, и выяснил, как читать эти создания. Но что важнее всего, он заронил мысль о предательстве. Они ведь спросят себя: откуда Келлхус мог это все узнать, если не от изначального Сарцелла? Каковы бы ни были их намерения, Консульт целиком и полностью зависит от конспирации. Один отступник может погубить все. Если они усомнятся в надежности своих полевых агентов, шпионов-оборотней, то вынуждены будут ограничить их автономность и действовать намного осторожнее.

Иными словами, им придется уступить товар, в котором Келлхус нуждался сильнее всего, — время. Время, необходимое для того, чтобы подчинить Священное воинство. Время, необходимое для того, чтобы отыскать Анасуримбора Моэнгхуса.