Читать книгу - "Элегия Мёртвых - Дарья Кадышева"

– Вот ведь ирония. Увернувшись от смерти, всё равно стремишься к ней в объятия, – проговорил ярл.

Вывалив некое подобие улыбки, Лета закрыла глаза:

– Таков смысл моей жизни.

– Ты не подумывала о том, чтобы отыскать другой смысл?

– Хочешь меня переубедить? Валяй У тебя ведь получится. После вчерашней речи-то, – заметила девушка.

– Не одним красным словцом я богат. Скоро подкреплю его делом.

Лета открыла глаза и уставилась на Хальдора.

– Что ты задумал?

Он повёл белёсой бровью и обратился к Эйдин:

– Милая, оставь нас.

Та без лишних вопросов отложила тряпку и поднялась, расправляя складки на юбке. Лета наблюдала за девушкой, с тревогой узнавая в мягких чертах её лица дьявола, усмирённого округлостью подбородка и розовыми щеками. Но наружу уже проклюнулась характерная хищная красота, незамеченная раньше в силу юного возраста Эйдин. Синева её глаз отливала ледяной сталью.

Она пошла в ан Ваггардов, последних королей Севера. Как и Конор.

Хальдор сжал на прощание ладошку Эйдин в своей руке и тепло улыбнулся. Девушка ответила тем же и вышла из комнаты, наградив и Лету лучистым взглядом.

– Пока-пока, нежный цветочек заснеженных вершин Леттхейма, – бросила вслед керничка, вспоминая влюблённые глаза Родерика, которыми он смотрел на Эйдин.

А затем воображение нарисовало нечёткий портрет её матери в миг, кода она бросилась к ладье усопшего супруга, чтобы сгореть заживо рядом с его телом.

Смущённый смех Эйдин затих где-то в коридоре. Лета глянула на Хальдора исподлобья:

– На кой Тород приволок её сюда?

– Эйдин напросилась в лагерь сопровождения. Да и потом, с ним безопаснее, чем в Леттхейме.

– Ей тут не место, – на выдохе выпалила Лета и встала, пошатываясь. – Мы все покойники, покуда Тород не наймёт больше людей.

– Ты слишком сурова. Иди сюда, погрейся.

Уговаривать Лету не пришлось. Попросив ярла отвернуться, девушка разделась и перемахнула через бортики круглого бассейна, ныряя в мутную воду, одуряюще пахучую и тёплую. Именуемый телом мешок хрупких костей и загнанных спаррингом мышц заныл от удовольствия. Лета раскинула руки и ноги в стороны и проблеяла:

– Боги...

– Я распорядился подать вина. Скоро принесут.

– Решил выполнить программу полностью?

– Угу. Желаете музыкантов, госпожа Айнелет?

– Вина и твоего общества будет достаточно, мой ярл.

Посмеиваясь, он развернулся к ней и опустил в бассейн ноги. Взор Леты случайно коснулся его плеча с крупным бурым пятном на месте сочленения с рукой. Она поспешно отвела глаза, но Хальдор заметил и прикрылся сползшим полотенцем.

– Хорошо заживает, – кашлянув, выдала Лета.

Должна же она была что-то сказать.

– Я калека, – раздалось в ответ.

– Посмотри на моё лицо.

– Да нет, я говорю об Эйдин, – поморщился ярл. – Понимаешь, она...

– Понимаю.

– А я...

– А ты отважный муж, который свирепо бился до самого конца, и хороший друг, который зажёг в те стылые ночи путеводный огонь для меня. Разве отсутствие руки преуменьшает эти качества? – горячо произнесла она и улыбнулась, видя, как светлеет лицо Хальдора. – Выброси эти мысли из головы. И позволь красоте и юности Эйдин успокоить твои раны.

– А кто успокоит твои?

Краска смятения влилась в лицо, и без этого горевшее от температуры в кальдарии. Взгляд Леты упёрся в воду.

– Если он узнает, с кем я тут ванны принимаю, то успокаивать придётся его, – отметила она шутливо.

– Я могу отозвать стражу.

– Они подчиняются приказам Торода.

Хальдор поджал губы. Возразить тут было нечего.

– Забавно, как мало времени прошло с тех дней, когда Тород выплясывал между нами, пытаясь добиться расположения, – протянул он. – А сегодня его «мой ярл» фактически превратилось в «эй, ты».

– Тогда он был что надоедливая мошкара у носа Империи. Теперь же он больше походит на овода, укусившего её в бессмертную задницу. А поскольку многие верят в летальный исход от этого укуса, нам всем приходится считаться с его мнением.

– Даже в вопросах, касающихся Конора?

Глаза Леты сузились, хотя губы так и застыли в улыбке:

– Я не решила, что мне делать. Да и Тород пока никуда не торопится.

– А зверь сидит на цепи, хотя может в любой момент разорвать её. И ему не нужно будет использовать для этого зубы и когти. Почему, как думаешь? Чего он ждёт?

– Он не знает, но я приглядываю за ним и его стражниками, – призналась Лета. – Я догадываюсь, что у него на уме.

Она поймала взгляд Хальдора. Прочитанное в её глазах не удивило ярла, и он вздохнул, опершись локтем здоровой руки на колено.

– Отпусти его. Ты считаешь, что один он не справится. Пусть убедится в этом сам. Тем более, – ещё один задумчивый вздох, – что-то он да принесёт оттуда.

– Хочу, чтобы это была вонючая шкура Соторнила.

– Отличный выбор.

Лета устроила затылок на бортике бассейна. Бездумно гуляющий взор под отяжелевшими веками наткнулся на тёмное пятнышко, притаившееся в выемках мозаики с игривыми дельфинчиками и прочей морской живностью.

Кого-то здесь завалили. Видать, одну из наложниц Соторнила. Другую прихлопнули в комнате, где ночевала Лета.

Сехлинов не брали живыми. Приказ есть приказ.

Упыри после смерти превращались в обугленные кости, а затем в прах, но вот высшие вампиры подыхали как люди. С кровью, которой они отужинали накануне, вытекающей из нанесённых клинками северян ран, и воплями агонии. Правда силы и выносливости в их телах было на порядок больше. Таких можно было погубить только численным перевесом.

Где-то там, в закромах необъятной Империи, оставалась армия, целиком состоявшая из сехлинов, к которой они так и не прибегли за всё время. А это значило, что имперцам было, чем ответить, и они ждали, когда войско Торода основательно поредеет, чтобы одним ударом покончить с восстанием.

Чёрт, а ведь оно уже поредело при взятии Темпраста...

– А что ты всё-таки задумал? – напомнила Лета, убегая от мрачных доводов рассудка.

– Заходи как-нибудь на днях в кузню и увидишь. Моё поручение не более чем символ нашего восстания, но и он послужит на благо.

– Заинтриговал, подлец.

– Это лишь начало.

В кальдарий впорхнула прислуга Хальдора, девчонка не старше Эйдин, и, не осмеливаясь поднять глаз, поставила на бортик два глиняных стакана и кувшин с вином.