Читать книгу - "Призови сокола - Мэгги Стивотер"

Адам Пэрриш был поразителен.

Возможно, рядом с Ронаном Линчем, сновидцем, он выглядел вполне ординарно, но только потому, что все необычное в нем было обращено внутрь, а не наружу. У него тоже имелась связь с силовой энергетической линией, которая питала сны Ронана, с той разницей, что связь Адама не пропадала, когда он бодрствовал, а вместо предметов давала знания. Он был чем-то вроде ясновидящего – если существуют ясновидящие, чей взгляд устремлен, скорее, в будущее мира, чем в будущее конкретных людей. Тем идиллическим летом, которое он провел в Амбарах с Ронаном, Адам почти каждый день играл с энергией. Он заглядывал в миску с темной жидкостью и терялся в непостижимом ритме, который соединяет все живые существа. Болтая по телефону с Ганси или Блу, он доставал неизменную колоду таро и выкладывал для друзей несколько карт. Ночью он сидел на краю кровати Ронана и встречался с ним в пространстве сна. Грезящий Ронан, во сне, и бодрствующий Адам, в трансе.

Он отложил всё это, чтобы поехать в Гарвард.

– Если я перестану дышать, верни меня, – попросил Адам.

Он снова сидел на краю кровати, держа в руках сонный огонек. В Амбарах обитали самые разные сонные огоньки – светлячки в полях, звезды, запутавшиеся в кронах деревьев, шарики, зависшие под крышей длинного сарая, где Ронан работал, крохотные вечные свечи в окнах, выходивших на задний двор. Огонек в руке Адама был слишком ярок, чтобы смотреть прямо на него. Маленькое солнце. Ганси попросил Ронана последить за его мятой в горшочке, пока он будет путешествовать, и Ронан, не зная в точности, как сохранить живым растение под крышей, приснил для него солнечный свет. Теперь он озарял тусклую спальню, где они оба, соприкасаясь коленями, сидели на постели.

– Если это продлится дольше пятнадцати минут, верни меня, – продолжал Адам. Он подумал и поправился: – Десять. Я смогу вернуться.

Способность Адама имела свои риски. Она во многом походила на сон, но сон, использующий воображение всего мира, а не одного только спящего. Пределов не было. Ни воспоминаний, служащих границами для сна, ни сознания, сдерживающего блуждания. В отсутствие человека, способного удерживать его возле себя, душа Адама могла забрести в эфир и больше не вернуться – как корова, улетающая к солнцу. Колода таро у него была именно такая. Подарок от умершей женщины, которая не сумела найти дорогу обратно.

– Ладно, десять, – сказал Ронан.

Он протянул руку и повернул часы на запястье Адама циферблатом к себе.

Адам откинул голову назад, и Ронан понял, что он собирается с духом. Это было что-то новое. Адам всегда был осторожен, но не боялся.

– Что? – спросил Ронан.

– Там стремно.

Было неприятно об этом думать; через сколько времени Ронану бы сообщили, что Адама нашли мертвым в общаге, если его сознание затерялось бы в бесконечности, в то время как остальные стояли к нему спиной?

– Я не знал, что ты это делал там.

– Только два раза, – сказал Адам. – На первой неделе. Знаю, что сглупил. С тех пор я не повторял. И не буду.

– Зачем тебе это вообще было надо?

– А зачем ты поехал за той женщиной, которая походила на твою мать?

Логично.

– Я просто должен был… должен был разобраться, вот и все.

Зрелище устрашенного Адама обескураживало.

– А что?

– Кое-что изменилось. Появилось нечто огромное, и оно как будто наблюдает за нами.

– За мной и тобой?

– За людьми. Может быть, оно… слушает меня. Как будто оно – что-то. Кто-то. Я даже не знаю, что это такое. Не могу толком понять. Там нет защиты. Только мой блуждающий разум.

Ронану всё это не нравилось.

– Ты не обязан сейчас…

– Обязан, – буркнул Адам. – Если я закрою глаза, чудовище не исчезнет. Я мог бы и догадаться. И никому другому в качестве якоря я не доверяю. Ты знаешь, как я буду выглядеть. А еще я хочу понять, можно ли найти твоего Брайда там, среди этого… нечта. И он ли это вообще.

Ронан прищурился.

– Не смотри на меня так, Ронан. Он сказал тебе, что он сновидец – больше ты ничего не знаешь, – произнес Адам. – Ты можешь верить Брайду, но я не обязан. Совсем недавно ты вышел ко мне с пистолетом. Я просто прошу, чтобы ты устроил ему такой же шок.

И снова, как в ту минуту, когда Ронан целился из пистолета в Адама, не было ни смятения, ни гнева. Адам никого не стал бы осуждать за сомнения. Его базовой настройкой было недоверие.

– Ладно, – сказал Ронан.

Адам вошел.

Он устремил взгляд на солнце в ладони. Первые несколько секунд он моргал, моргал, моргал. Только так. Свет обжигал; Ронан мог бросить на него максимум вороватый взгляд, и даже в этом случае перед глазами начинали носиться зеленые змеи.

Адам начал моргать все реже и реже.

Потом его глаза распахнулись.

В них отражалось солнце – точнее, два ярких миниатюрных солнца в зрачках.

Он словно окаменел.

Это была страшноватая магия – худой молодой человек, с солнцем в руке, с неподвижным и пустым взглядом. Даже его поза выглядела какой-то пустой.

Ронан наблюдал, как секундная стрелка отсчитывает время. Он видел, как грудь Адама опускается и поднимается.

Пять минут. Если человек сидит неподвижно хотя бы минуту, ну две, это уже выглядит неестественно. Пять минут по-настоящему выбивали из колеи.