Читать книгу - "Призови сокола - Мэгги Стивотер"

Но все-таки она была внушительно черная.

Не такая черная, впрочем, как жидкость, которая вытекала из Хеннесси. Она была не то чтобы черная. Меньше, чем черная. Она в принципе не была чем-то. Она была ничем. Она казалась черной только издалека; вблизи становилась заметна ее сверхъестественная сущность.

Был ли это побочный эффект грез или побочный эффект Хеннесси? Не осталось никого живого, чтобы спросить.

Дж. Х. Хеннесси была сновидцем. Она не обсуждала своего секрета с Хеннесси, разве что метафорически, но Хеннесси это знала. Ее мать засыпала пьяной на лестнице или под роялем, и не требовалось особой наблюдательности, чтобы обнаружить, что она просыпалась в окружении новых красок и бутылок. А может быть, и требовалось. Хеннесси точно знала: отец так и не догадался, что Джей способна приносить вещи из сна в реальность.

Когда он говорил, что она сложный человек, он имел в виду водку и наркотики.

Оглядываясь в прошлое, Хеннесси понимала: ему нравилось, что Дж. Х. Хеннесси была сложным человеком.

– Ты спасешь меня? – спросила Хеннеси у Темной леди, снова вытирая лицо. Темная леди взглянула на нее недоверчиво и пессимистично. – Нас, я имею в виду. Спасибо, что уточнила.

Темная леди не улыбнулась. И Хеннесси тоже. Она не знала, в какой мере эта картина могла влиять на сны, но сомневалась, что ее сил хватит, чтобы избавить Хеннесси от повторяющихся кошмаров. Если ситуация не изменилась за шестнадцать лет, маловероятно, что они отступят теперь. Хеннесси закрыла глаза – и вот оно. Даже необязательно было закрывать глаза. Она перестала думать – и вот оно.

Она так устала.

Судя по вещам, с которыми просыпалась Джей, ее сны были прямолинейны и незамысловаты. Ей снилось то, что она делала, когда бодрствовала. Она ходила на вечеринку – и просыпалась с блестками. Она ссорилась с Биллом Дауэром – и просыпалась с документами о разводе. Он приманивал ее обратно цветами и украшениями – и она просыпалась среди цветов и украшений. Единственным сном матери, заинтересовавшим Хеннесси, был хорек, которого Джей приснила, после того как Хеннесси целый день докучала ей просьбами.

Кассат был чудесным зверем. Он не вонял и не ел ничего, кроме рецептурных лекарств.

Пока Джей не умерла, а он не заснул навеки.

Свернувшись на бетонных ступеньках, Хеннесси начала чувствовать себя нехорошо. Уши у нее наполнялись чернотой. На вкус она была ужасна.

– Я это сделаю, – сказала Хеннесси Темной леди, которая осуждала ее за то, что она так долго бодрствует. «Разве ты не беспокоишься о других девочках? – спрашивала Темная леди. – Разве тебя не волнует, что они сейчас, возможно, бесцельно бродят, ощущая действие черной жижи, которая бурлит в их создателе? Разве тебя не волнует, что они все заснут, если ты умрешь?» Хеннесси это возмутило. Кроме девочек, по сути, ее ничего не волновало.

– Просто я не в восторге от самой идеи. Помоги мне себя убедить.

Не только ненависть к кошмару мешала ей заснуть. Он пугал ее, но то, как она себя чувствовала, произведя на свет очередного двойника, было еще хуже.

Хеннесси сомневалась, что «Темная леди» как-то поправит дело.

Мобильник вновь загудел. Она перевернула его ногой, чтобы посмотреть на экран. Джордан. Значит, свидание с Дикланом Линчем закончилось. Очевидно, она выжила. Хеннесси загуглила этого парня; казалось, Джордан вытянула самую короткую соломинку – учитывая, что среди соломинок была и черная жижа. Хеннесси предпочла бы истечь кровью насмерть, чем пойти на свидание со скучным типом в прошлогоднем костюме.

Джордан написала: «Девочки сказали, ты их обидела».

Она никого не обижала. Просто взяла свежеукраденную картину и велела девочкам прожить этот день так, как будто завтра настанет конец света – на тот случай, если следующий двойник убьет ее. Они не хотели покидать Хеннесси. Она повторила приказ. Настойчиво. Убедительно. Именно этого она хотела. Вечеринка вплоть до самого конца. Никаких предупреждений. Не то чтобы в будний полдень Вашингтон кишел вечеринками, но, несомненно, они могли что-нибудь придумать. Они все были Хеннесси.

Джордан: «Где ты?»

Хеннесси подумала: это будет не последний двойник. Еще три. Каждый раз, когда появлялась очередная Хеннесси, на шее у нее возникала новая татуировка, и места осталось всего на три штуки.

Она вытерла черноту о мысок туфли.

– Люди вроде меня, – сказала Хеннесси Темной леди, – рождены, чтобы умереть молодыми.

По сути, Дж. Х. Хеннесси совершила убийство, когда родила ребенка.

Глаза Темной леди сверкнули. Она думала, что Хеннесси преувеличивает. Возможно, так оно и было. Хеннесси вздрогнула и посмотрела на воду, пытаясь вообразить сон, в котором фигурирует океан, а не очередная Хеннесси.

Она не могла этого представить.

Ничего, кроме всё того же кошмара, который уже разворачивался в глубине ее мыслей. Снова, снова и снова.

Джордан написала: «Можешь и дальше изображать стерву, а я могу и дальше тебя искать, но по-моему, это скучно»

«Дорогуша, – ответила Хеннесси, – скучать нам, кажется, уж точно не придется».