Читать книгу - "Хармонт. Наши дни - Майк Гелприн"

– Не ожидал? – спросила Сажа, взъерошив Яну волосы после того, как в первый раз они стали близки. – У меня никого не было, и я ничего не умею, Яник. Ничегошеньки. Тебе придётся учить меня.

Ян признался, что не ожидал, а от роли учителя отказался – в его предыдущем опыте превалировали скорострельные, спортивные, можно сказать, отношения на одну ночь. Вопреки опасениям, Сажа обрадовалась, сообщила, что учиться они будут вместе, и уже на следующий день приволокла стопку дискеток с фильмами фривольного содержания и здоровенную книгу, от иллюстраций в которой Ян всякий раз непроизвольно краснел.

– Что, если мы назовём нашего первенца Гуталином? – спросила Сажа однажды. – А имя для девочки придумаешь ты, хотя я бы проголосовала за Ваксу.

Ян ответил, что вопрос важный, что надо над ним подумать и что не к спеху.

– Дурачок, – рассмеялась Сажа. – Ещё как к спеху. Впрочем, месяцев шесть на раздумья у нас ещё есть.

– Шесть месяцев? – озадаченно повторил Ян. – В смысле…

Он хлопнул себя по лбу и расхохотался вслед за женой.

– Мясник сказал, что будет разнополая двойня, – Сажа выполнила танцевальный пируэт. – Знаешь, Яник, меня почему-то с детства интересовало, какими будут мои дети. Я немного почитала на эту тему. Так вот, имена Вакса и Гуталин им должны подойти.

Ян задумчиво поскрёб подбородок.

– Не стоит загадывать, – сказал он. – Зона… Ты не хуже меня знаешь, какими бывают дети сталкеров. А у нас с тобой дурная наследственность с обеих сторон.

– Знаю, – Сажа уселась на пол и положила голову Яну на колени. – Помнишь тот день, когда ты принёс мне свадебный подарок?

– Трудно забыть, – улыбнулся Ян.

– Я тогда попросила «Золотой шар». Как только увидела. Чтобы у нас были дети. И чтобы они… Ну ты понимаешь.

Ян заплёл пальцы в тугие, вьющиеся Сажины волосы.

– Я много думал об этом, – сказал он. – Чему или кому обязан тем, что не раз выжил там, где любой другой бы отдал богу душу. Я тоже просил «Золотой шар». В тот день, когда мы с покойным Киприотом его взяли. Я хотел жить, очень хотел жить после всего, что было у меня в юности. Но Киприот стоял тогда рядом со мной и тоже наверняка просил. Он пережил свою просьбу на два часа. Потом, в тюрьме, я прочитал множество всякой всячины, которую писали о «шаре» учёные. Большинство из них полагали, что он нефункционален. Но была статья одного русского, не помню уже, как его звали. Так вот: тот считал, что «Золотой шар» выполняет желание того, кто загадал его первым. Я думаю, этот русский был прав. Взять хотя бы хармонтскую историю со Стервятником и Рыжим Шухартом.

Сажа долго молчала. Потом сказала негромко:

– Я всё равно верю, Яник. Верю, что у нас с тобой будут совершенно нормальные и замечательные дети. В крайнем случае, с благоприятной мутацией.

– Ладно, – Ян наклонился и поцеловал жену в лоб. – Есть ли в этом доме что-нибудь пожрать для временно нетрудоспособного сталкера?

Сажа умчалась на кухню, а Ян, улёгшись и засунув руки под голову, задумался. Зона явно благоволила к ним двоим. Ну, допустим, его невероятное везение можно объяснить работой «Золотого шара». Но чем тогда объяснить, что повезло Саже? Она дважды прошла через стелющийся по склону Чёртова ущелья «жгучий пух», один раз с ним, с Яном, на плечах. Правда, Сажу вело то несчастное слабосильное существо, с головы до ног покрытое бурой шерстью. Оно же тестировало Сажу чем-то круглым, зажатым в ладони, так же, как до Сажи тестировала Яна. Существу этому Зона, видать, нипочём, и, если допустить, что тест они с Сажей прошли, получается, что им как бы выдали подорожную. Временную. Остаётся понять, кто выдал. Если «шар», то существо ни при чём. Тогда получается… Ян зажмурился и резко помотал головой. Ничего не получается – он запутался. Зона не поддавалась никаким логическим выкладкам, это он знал давно. И тем не менее какая-то скрытая логика во всём, что с ним происходило и происходит, явно была.

Дверной звонок задребезжал, когда Ян был в доме один – Сажа накануне уехала в Рексополис навестить Карлика. Отношения с ним были единственным камнем преткновения в семье. Принимать помощь от Карлика Ян отказывался категорически, так же, как и общаться с ним. Саже приходилось разрываться между приёмным отцом и мужем, проявляя при этом изрядную деликатность по отношению к обоим.

Опираясь на клюку, Ян спустился по лестнице в холл, отпер входную дверь и обнаружил на пороге миниатюрную, светловолосую девушку с зелёными глазами и ямочкой на подбородке.

Ян поздоровался и осведомился, чем обязан.

– Я от Карлика, – приветливо улыбнулась визитёрша.

– Нелучшая рекомендация, – буркнул Ян. – Входите. Что нужно от меня Карлику?

– Ему? – удивилась гостья. – Думаю, что ничего. Это ведь я пришла к вам, а не он. Я журналистка, вот, взгляните, – она протянула визитную карточку. – Независимый репортёр, таких, как я, ещё называют стрингерами.

«Мелисса Нунан», – хмурясь, прочитал Ян. Имя ни о чём ему не говорило.

– И всё-таки, чем обязан? – вновь поинтересовался он.

– Я хотела бы взять у вас интервью. Это ведь вы Джекпот?

– Когда-то меня так называли.

– Мне приходилось частенько слышать ваше прозвище, причём не когда-то, а совсем недавно, – по-свойски подмигнула посетительница. – Послушайте, Джекпот, а выпить у вас есть или вы так и будете держать меня тут в трезвости?

Ян хмыкнул и захромал к встроенному в стену бару. Выпивка осталась в доме ещё от прежнего хозяина, они с Сажей ни разу к ней не притрагивались.

– Из меня плохой бармен, – сказал Ян, изучая этикетки. – Жена прекрасно смешивает коктейли, но её сейчас нет.

– Никаких коктейлей, – решительно заявила Мелисса Нунан. – Стопку водки. Можно скотча или коньяку. И что-нибудь закинуть в рот, хотя последнее и необязательно.

Она уселась за стол, залпом опорожнила поднесённую Яном рюмку, занюхала кулачком и отодвинула в сторону блюдце с крекерами.

– Меня учил так пить один русский, – сказала Мелисса, уловив удивление на лице хозяина. – После первой русские не закусывают.

Ян понимающе кивнул, вновь проковылял к бару и вернулся с початой бутылкой водки.

– Спасибо, – визитёрша извлекла из сумочки блокнот и небрежно бросила его на стол. – Я обычно не записываю и надеюсь на память, – объяснила она. – Это на всякий случай, если вдруг будут какие-нибудь сложные термины.

– Не волнуйтесь, терминов не будет, – сказал Ян твёрдо. – Потому что я не намерен давать никакого интервью, вы уж меня простите.

Журналистка потянулась к бутылке, плеснула в рюмку, вновь залпом выпила и на этот раз закусила хрустящим хлебцем.

– Почему? – бросила она.

– Мне не нужна популярность.

– Но она нужна мне.