Читать книгу - "Выкуси. История любви - Кристофер Мур"

Сердце мое разодрано в куски, и предо мной реально откровенье: вдруг мой страстенно возлюбленный безумный ученый с офигительным причесоном вовсе даже черствый гондон, который измарал мне всю невинность и что не, после чего выбросил меня за ненадобностью? Кароч, это сосет.

Но в Библии тащемта грицца: «С великой силою — и великая ответственность». Сему я тотально научилась, когда слишком уж напрягла все свои вамповые способности и попыталась выпендриться перед Фу — нырнуть в наши забитые фанерой окна. Кароч, я только «тю» такая — и отключилась. В натуре отключка, будто меня травмой по голове отоварили, а не вурдалацкий отруб. Но в бессознательности моей Фу и Джеред дали мне крови, и я излечилась, а потому, когда проснулась в спальне, сразу выскочила в гостиную с когтями на изготовку, вознамерившись драть плоть и жопы.

И вся такая: «Ррыык!»

А предо мной кто б вы думали? Вурдалак Хлад, мой недавно сбежавший и окончательно сбрендивший повелитель, который никогда не видел на мне такого прикида. И тотально не знает, что я теперь вамп.

Поэтому я вся такая типа: «Ррыык!» — и надеюсь, что клыки видать.

А он мне: «Привет, Эбби».

А я вся такая: «Ррыык! Бойтесь меня!»

А он мне: «Это не по-нашему. Вампиры не говорят „ррыык“».

А я ему: «А вот по нему. Я тотально демонстрирую мою зверскую силу и ярость».

А он: «Нет, не демонстрируешь. Ты просто очень громко говоришь „ррыык“. А это не по-нашему».

«Ну могло же быть», — я такая в свое оправдание.

Тут Джеред такой: «По-моему тоже, это не по-вашему, Эбз».

А я ему: «Ну так, а как тогда насчет выпить тебя досуха? А когда станешь пылью — ссыпать в кошачий лоток? Это по-вурдалацки будет, Джеред?»

Тут он такой: «Хор. Извини. „Ррыык“ — тотально по-вашему».

Кароч, я такая на Хлада гляжу с жалостью, ибо унизила его на поле брани. Но человечности не скроешь в нежных чудищах, поэтому я такая: «Для некоторых из нас — это суть. Кароч, прикинь, я носсссс-ферату. Типа тебя, только, пмаешь, не такая УО в смысле моды. К вопросу о коей — чего это ты похож на витрину „Банановой республики“?» Птушто Хлад всегда же был типа про джинсы с фланелью, точно его засосало в какую-то гранджевую стиралку 90-х, а теперь весь такой типа лен, хлопок и дубленая кожа.

А Хлад мне такой: «Всего пару часов назад я бегал по улицам голый».

А я ему: «Хор. Мой косяк».

Поэтому он мне такой: «Эбби, нам нужно идти. Мне надо найти Джоди, мне потребуется твоя помощь».

И тут Фу, который свою науку в кухне лепил, такой подходит и типа: «Эбби, я могу тебя вернуть. Я вас обоих могу обратно переключить. Сыворотка Томми у меня еще с прошлого раза осталась».

А я ему такая: «Ты такой très симпотный, если тебе пригрозить». И прыг туда — и целую его реально проникновенно, так, что слышно — у него позвонки трещат. Только потом все равно его стукнуть хотела, чтоб не думал, будто распутная, но Томми мою руку перехватил.

И весь такой: «Эбби, с этим делом пора прекращать. Так ты его и убить можешь».

А я типа: «Да ну?»

А он весь такой кивает. И Фу одним ртом типа: «Спасибо», — ему, типа у меня нет и в помине вурдалацкого слуха, и я не знаю, что ведет он себя теперь, как полный сцуко. Поэтому я такая к Фу оборачиваюсь и вся ему: «Ррыык».

И плевать, что на это Томми скажет. А Фу весь задрожал от ужаса.

А Томми такой: «Пойдем, Эбби». Типа Фу ни слова не говорил.

Я тогда хватаю свою сумку с «Кроликом-Пиратом» и давай в нее лэптоп с зарядкой паковать, а Хлад мне такой: «Это здесь оставь».

А я ему: «Как же мне тогда выражать свой ангст, темные вдохновенья и что не?»

Тут Хлад мне: «Я думал, мы просто кровь кое-кому пустим».

Тогда я ему: «Хор, только лэптоп я все равно возьму. Мне блог вести надо. У меня подписчики». Это правда. Ну, подпис-чик.

А он такой: «Если нам придется обернуться туманом, ты его потеряешь».

А я такая: «Ты так не можешь».

А он мне: «Теперь могу».

А я ему: «Научи. Я ж не ходила в школу древнего старого вампирюги, как ты».

Тут он мне такой: «Мне девятнадцать лет, не забыла? Я в среднюю школу ходил. В Индиане».

А Фу такой: «Всего девятнадцать? Тебе даже бухать нельзя, что ли?»

А Джеред ему: «Заткнись. Он ее темный владыка. Наш темный владыка».

И Фу такой на это: «Отлично. Валите. Только осторожней. СМСку пришлете. А я тут пока буду мир спасать».

А Томми ему такой: «Я просто попробую спасти женщину, которую люблю, а она для меня — все равно что мир».

А я такая… ничего. Просто на Томми посмотрела. Но в тот момент я б его на постель, устланную обойными гвоздиками, тотально завалила.

Кароч, снаружи возле нашей любовной берлоги, которая, по технике гря, уже не моя и не Фу, раз законные владельцы уже не закованы в бронзу, я такая: «Ну и с чего начнем?»

А Хлад мне: «С того, что найдем безопасное место, где днем отсыпаться».

А я вся такая: «Так берлога ж любви. А Фу и Джеред будут нашими клевретами и чем не».

Тут он мне такой: «Последний раз, когда я туда заходил, проснулся я в статуе, а последний раз, когда там была ты, твой возлюбленный ниндзя удолбал тебя кровью с успокоительным».

А я вся: «Да ну?»

А он весь: «Ну да».

Тогда я такая: «Фу, стремнофуфельный же ботан! Можно я вернусь этому засранцу по сусалам надаю?»

А Хлад такой: «Он тебя обратно поменяет. Чтоб тебя спасти».

А я такая: «И даже не спросит? Это вряд ли, мой благородный вампический УО. Как только найдем Графиню, я вернусь. Будет много вопля».

А Хлад мне: «У тебя нет темы с конфронтацией случайно?»

Я ему такая: «Нет, я на сам деле оч не уверена в себе, но поняла, что если сумеешь развопиться как полоумная, волосы в огне, все пушки палят, то никто не заметит, что у тебя прыщик на лбу». Что есть тотальная правда.

«Тада лана, — грит Вурдалак Хлад. — Искать будем что-нибудь повыше или пониже. Пониже, вероятно, безопасней — кладовые ремонтников в тоннелях метро, такое вот, но тогда отпадает северный край Города, потому что метро там нет. Повыше место найти трудно, но у нас тогда больше выбор, да и не так очевидно, если нас ищут Ривера с Кавуто. На крышах полно сараев для инструментов и будок со счетчиками».