Читать книгу - "Самый длинный век - Сергей Калашников"

– Руки моют не до, а после приёма пищи, – остановленный мною человек выглядит озадаченным.

– По эту сторону гор другие обычаи, – с важным видом вещает Ваш покорный слуга.

Гость наклоняется и выбирает в куче дров подходящую хворостину, оценивая соотношение её толщины и размера моей задницы. Судя по всему, правильный дядька. Я повторяю его действия и вооружаюсь аналогично. Некоторое время он пыхтит, сдерживая смех, поглядывает поверх моей головы, подмигивая рыжеволосым статным неандерталочкам, а потом делает стремительный выпад. У него длинная взрослая рука, которой он стремится проникнуть за мою спину, чтобы вытянуть меня розгой по попе.

Но я – сын Стремительной Ласки. Тренированный и отлично скоординированный мальчуган. Так что места, которым я подумал в этот раз, удар достаёт уже излётным, я же, впрыгнув в неконтролируемое соперником пространство, приложил его по ягодицам… без зверства, конечно, но ощутимо. Разумеется, данный маневр обязан своим успехом исключительно неожиданности.

Тут всё и закончилось – все пятеро охотников заржали, словно стадо жеребцов. Эти люди шли сюда с миром. Маленькое развлечение доставило им удовольствие, а моё поведение откровенно рассмешило. То есть, народ не потерял адекватности в непредвиденной ситуации.

С моей точки зрения попытка вожака проучить мелкого наглеца – огромный плюс. Говорю же – нормальный дядька.

– Меня зовут Степенный Барсук, – представляюсь я, когда гости нахохотались, вымыли руки и уселись вокруг очага. Тычинка уже раздала им ложки и поставила каждому на колени низкий маленький горшок с заправленной молодой крапивой наваристой ухой. А что прикажете подавать весной? Все знают – время голодное. Хорошо, что до ивовой коры дело не дошло.

На второе блюдо пошло варёно-копчёное мясо. Под моим руководством сделали, чтобы оттаявший с приходом тепла запас не пропал. Вообще, должен признаться, с рецептами приготовления блюд, если они предполагают более одной операции термообработки, дела в этом мире обстоят неважно. Мои познания в данной сфере – просто прорыв какой-то. Однако, вернёмся к гостям.

– Я – Жалючая Гадюка, вождь Береговых Ласточек. В прошлые годы приводил охотников, запасать мясо для своего племени на здешних просторных лугах, где во множестве пасутся олени, антилопы и быки. Мне встречались вожди Фет, Быг и Сизое Перо. Мы разговаривали об охоте, – гость сделал паузу, видимо, дойдя до самого важного и подыскивая правильные слова.

Чтобы дать ему время собраться с мыслями, я заполняю паузу:

– Фет погиб от руки Деревянных Рыб. Быг получил взрослое имя – Тёплый Ветер. А Сизое Перо и его племя Плывущих Селезней подружились с племенами Прижимистых Барсуков и Бредущих Бекасов. Нам многое приходится делать вместе, чтобы не голодать зимой и чтобы нас не убили Деревянные Рыбы.

Гадюка верно оценил "подачу":

– Береговые Ласточки потеряли много людей, защищаясь от Деревянных Рыб. Это не люди, а звери, охотящиеся на нас. Они хотят убить всех других, чтобы добыча в лесу доставалась только им. Их много и они никого не щадят.

Некоторое время сохранялось молчание. Я уже сообразил – где-то относительно недалеко некая общность расплодилась настолько, что схарчила всё на своей территории. И отправилась завоёвывать новые земли. Судя по тому, что я видел южнее хребта, плотность населения в этих краях не слишком велика, группы людей разобщены и серьёзного сопротивления агрессору оказать не способны.

Потому и уходят уцелевшие остатки охотничьих сообществ туда, где рассчитывают укрыться от возникшей угрозы. Ласточки вот к нам залетели. И явно рассчитывают, что мы их примем с миром.

Собственно, мирность намерений они демонстрируют уже тем, что как с равным разговаривают с пятилетним мальчишкой, хотя, умение вести беседу в этой эпохе тоже существенная часть взрослости.

Ну так вот, намерение перебраться сюда всем племенем гости пока в явном виде не выражают. Но они поняли, что я понял, и… моя очередь говорить:

– Здесь, севернее хребта, очень суровые зимы. Духи, живущие в лесу, воде и камнях, знают об этом, и удивляются: "Почему люди выбрали такое неудобное место?". Им нет до нас никакого дела, но они часто обсуждают между собой затруднения, встречающиеся в нашей жизни. Мне изредка удаётся подслушать эти беседы и подсказать, как поступать в тех или иных случаях.

Больше всего духи опасаются того, что мы расплодимся и съедим всю рыбу и дичь. Поэтому мы завели у себя многие обычаи, которых нет в других местах.

Достаточно сказал. Не надо всё до конца разжёвывать. Важно, чтобы люди сами дотумкали, тогда оформившаяся мысль станет их собственной и не вызовет рефлекторного протеста.

– А сможешь ли ты, Говорящий с Духами Степенный Барсук, рассказать нам об этих особенных обычаях? – вот Гадюка во всём и сознался. Пусть и не прямо заявил, что переезжает сюда со всем своим племенем, но намерение это уже, считай, обнародовал.

– Об этом ты поговоришь с вождями, Жалючая Гадюка. Пока же, погости здесь, передохни после дальней дороги и расскажи нам о племени Береговых Ласточек, – это я, разумеется, выведываю численность "подкрепления" и выясняю структуру нового подразделения. Как Вы давно догадались, необходимость принять на довольствие дополнительный контингент ни у кого сомнений не вызовет – наши вожди уже сетовали на то, что нас слишком мало.

Ага! Вот и Стройная Лань взяла за руку одного из охотников и повела его за собой с таким видом, будто они давно знакомы. Явно, воду для мытья согрела и теперь… ну, не маленькие, понимаете, к чему дело идёт. И ещё одна тётя на подходе.

* * *

Ну вот, пока взрослые развратничают, можно и делом заняться. Тут, такое дело, швы в бересте мы сейчас осваиваем. Те, которые применяются для мокасинов, оказались недостаточно прочными при постоянной статической нагрузке. Этим древним людям всё нужно обязательно показать – вот не горазды они на выдумку.

Едва закончили последний стежок – со стороны гор несутся Острый Топор и Большая Корзина.

– Топ, мы нашли свежий след, ведущий от перевала к деревне.

– Жалючая Гадюка привёл охотников от Береговых Ласточек. Их как раз женщины сейчас домывают.

– Уфф! Хорошо, что мы не врагов пропустили, – мужчины поводя боками, словно загнанные лошади, садятся прямо на перевёрнутую лодку.

Я обмираю, ожидая треска рушащейся конструкции – плодов наших упорных трудов. Поэтому пропускаю момент, когда Тычинка подала вождю чашку с водой для мытья рук. Спохватываюсь только слыша череду лошадиных глотков.

Ёлки! Вода же со щёлоком!

– Спасибо, Тычиночка, – произносит Топор, возвращая пустую посудину. Корзине тоже принеси, вишь, как запыхался!

Ага, вовсе не тупая эта неандертальская девочка. Питьё подала, а не раствор для мытья рук. Хотя, в той же самой чашке. Хромает пока у нас гигиеническая культура. Хромает.

* * *