Читать книгу - "Самый длинный век - Сергей Калашников"

Климатические особенности этой местности я уже изучил. Весна, лето и осень тут влажные, хотя и тёплые. Мелкие дождики по ночам в порядке вещей. Днём часто выглядывает солнце и ласково пригревает, но сильной жары, зноя, суши я не припоминаю. Только вот, если зима в наших краях характерна для резко континентального климата, то в тёплый период погода намекает на то, что живём мы на побережье огромной акватории, словно на берегу моря находимся.

Стало ужасно интересно, а что же такое расположено на севере? А только фига мне с маслом, а не челнок с гребцами, чтобы съездить и посмотреть. У вождей на обе, имеющиеся в нашем распоряжении долблёнки, совсем другие планы… опять жалуюсь.

Ну так вот, у изгнания моего оказалась весьма интересная подоплёка.

Колючий Окунь и Дальний Бросок проводили в Горшковке занятия по штыковому бою, а я должен был за всем этим присматривать и, как сказать, направлять. Кроме того, не осталась незамеченной и затея с ростовыми щитами и деревянно-костяными подобиями шпаг. Взрослые мужчины оказались стянуты на самом опасном направлении, как только перевал сделался проходимым. Вождь Тёплый Ветер снова хорошо подумал и начал боевую подготовку в момент возникновения угрозы именно в том месте, где, прежде всего, следовало ожидать визита неприятеля.

Про то, что дозоры к горам высылались регулярно, даже поминать не стану.

* * *

– Скажи, Степенный Барсук. Можно ли жить, постоянно ожидая нападения и, при этом, не умереть от голода? – с таким вопросом обратился ко мне Сизое Перо – вождь Плывущих Селезней в присутствии Острого Топора и Тёплого Ветра.

Самые авторитетные мужчины пришли в мою землянку и чинно сидят вокруг очага, где пылают толстые сучья. На дворе ещё не май месяц. Тычинка подаёт гостям куски тушёного мяса – его сейчас не экономят, потому что зимние холода ушли, значит запасы пора подъедать, а то всё равно испортятся..

А я думаю над вопросом. Действительно, подходит время сеять горох, ловить рыбу и отправляться на охоту. Всюду требуются сильные руки, а вот только сейчас они заняты совсем другим – подготовкой к отражению набега. Древние люди, как я понимаю, впервые встретились с подобной дилеммой и решили посоветоваться со мной.

Прикрываю глаза и воспаряю разумом по воспоминаниям о событиях прошлой осени, когда мы с папой и Дальним Броском прошли по звериным тропам до самой верхней точки долгой дороги на юг. До того гребня, откуда дальше через горы ведёт просторное ущелье по дну которого струится между камнями пенистый ручеёк. Туда от нас можно подойти многими путями, а вот дальше всё пространство, пригодное для передвижения, стиснуто крутыми каменными стенами.

Понятно, что пращуры не обладают фортификационным мышлением, и соображения их об обороне ограничены собственным опытом. Но и я отдаю себе отчёт в том, что возведение в этом месте толкового препятствия – дело трудоёмкое, возможно, требующее не одного года тяжёлого труда. А пока только для несения дозорной службы нужно около половины имеющихся в наличии бойцов. И это ради того, чтобы просто не быть застигнутыми врасплох.

Так что и у меня нет хорошего решения, несмотря на то, что тактическую подготовку я когда-то проходил.

– Нам будет трудно, Сизое Перо. Но мы справимся, если не потеряем бдительности и станем помогать друг другу. Ведь Тёплый Ветер уже готов пригласить самых сильных мужчин на праздник сева гороха, – кошу взгляд в сторону дяди Быга и замечаю на его лице живейшее согласие. Приободрившись, продолжаю:

– До тех же пор, пока земля недостаточно прогрелась, самые проворные мужчины смогут построить изгородь в распадке Киклика, в которую придут бычки, направляющиеся сюда с юга. Надо повернуть небольшое стадо в урочище Токующего Тетерева и запереть там, обрушив деревья на выходах. Тогда наши охотники в любой момент смогут в этом месте легко найти добычу и принести оттуда мясо. Им не придётся подолгу искать и выслеживать зверей.

В дозорах уже побывали все, поэтому местность знают и хорошо понимают, о чём я говорю. Отбить группу копытных и запереть её на ограниченной территории – эта идея нравится всем. Мы ведь уже пытались реализовать сходный замысел с козами, так что, протестов не слышно.

В принципе, лето мы продержимся и на том, что добудем на скорую руку. А вот вступать в зиму без солидного запаса гороха даже Селезни не хотели бы. Они уже сообразили, что с подобным провиантом пережидать холода куда спокойней.

– Духи рассказали тебе много интересного, – Сизое Перо взлохматил мне шевелюру (я отрезаю волосы настолько коротко, насколько могу) и вытер о колени испачканные в мясе руки. Отчистил то, что не прилипло к моей причёске. Острый Топор применил для этой цели собственную бороду, а Тёплый Ветер воспользовался полой халато-фартука Тычинки. Самый культурный, однако.

Тычинка подала мне тёплую воду со щёлоком, отлично отъевшим жир. Капли влаги с них я стряхнул, а остатки высушил, протянув ладони к пламени очага. Вот так, потихоньку, без нажима. А то за непрошеный совет могу мигом огрести по самое "не балуй".

* * *

Земля оттаяла и многие мужчины сейчас рыхлят землю в огородном стойбище. Чтобы убедить охотников племени Плывущих Селезней "покопаться в грязи" вождь Сизое Перо примитивно набил морды самым упрямым, а одному, который оказался сильнее его, пригрозил изгнанием. Да, вожди в совершенстве владеют непарламентскими методами убеждения. А без этого нынче и не выжить.

Несколько дозорных бродят где-то в горах, а тут, в Горшковке, только ограниченный контингент женщин и мы с Тычинкой. Ещё мои друзья Кит, Всхлип и Плакса сооружают челнок из берёсты, прилаживая её поверх только что завершённого каркаса.

Шаман бывший Горшковский приходит к завтраку и ужину, с большими вязанками хвороста, а живёт он в лесной землянке и глаза не мозолит. Этот человек, оказывается, похоронил своих убитых Рыбами родичей, один перенеся их тела в брошенную яму, откуда брали глину. Так что относятся к нему с уважением. Тем более, что ни к кому ни с какими "откровениями" он не подкатывает, да и одеваться стал скромнее – как все.

Пятеро незнакомых мужчин с копьями спускаются с косогора. Они уже близко, как раз проходят мимо ям, где копали глину. Так что, женщины построились и сдвинули стену щитов у меня за спиной. Я здесь и сейчас – единственный мужчина, носящий взрослое имя. Никто и не думает оспаривать верховенства пятилетнего пацана, слушаются любого жеста.

Разумеется, я не собираюсь развязывать военных действий, но на случай, если намерения гостей недобрые, привёл личный состав в полную боевую готовность.

– Раньше здесь жили люди, а не гырхи, – произносит один из подошедших, вместо приветствия. Судя по тону – начальник.

– Людей убили Деревянные Рыбы, – отвечаю я. – Гырхи прогнали убийц.

На меня смотрят, как на заговорившую корзинку, но Тычинка уже поднесла чашу с раствором щёлока, а Бормотун учтиво принял у вождя тяжелое копьё.

– Не пей! – воплю я, видя, как отобрав у девочки посудину, незнакомец подносит её к губам. – Это для мытья рук перед едой.