Читать книгу - "Темный Лорд - Александр Прозоров"

А посадит – так забудет.

– Он, может, и вообще духов про это происшествие спросить забыл… – Оторвав руку от тетради, Цивик вскинул палец, но закончить мысль не успел: в этот момент проходивший мимо плечистый Лайтен задел локоть другой его руки, и книги, выскользнув, разлетелись в стороны. Причем и на тетрадь, и на таблицы тут же нашлось кому наступить. Мальчик наблюдал за происходящим с выражением обреченности и смирения.

– У вас к преподавателям без приглашения заходить принято? – тихо поинтересовался Кро.

– Вроде никогда не запрещали, – так же шепотом ответил недоморф. – Но это лучше после обеда. А то нам сейчас в казематы, к цепному Гроссеру. За перемену можем не успеть, далеко спускаться.

– Почему «цепному»? – поинтересовался Битали.

– Не повезло бедолаге… Историю преподает.

– Это так страшно? – хмыкнул Кро. – Не думал раньше…

Как оказалось, мсье Арнольду Гроссеру не повезло отнюдь не потому, что он вел в школе курс общей истории. Опустившись на добрых четыре арпана по уже знакомой винтовой лестнице, Кро вслед за недоморфом вошел в протяженный зал, выкопанный в плотной, слежавшейся глине и освещенный мерцающими под потолком звездами. Освещенный достаточно хорошо – читать можно с легкостью. Здесь, в сыром, дурно пахнущем и холодном каземате сидел на цепи, прикованный за шею к решетке под потолком, коротко стриженный, гладко выбритый мужчина лет сорока, в хорошо подогнанном двубортном костюме и лакированных туфлях. За спиной его широким полукругом, ограниченным длиной цепи, стояли три плотно набитых древними фолиантами шкафа и широкий диван, видимо, служащий узнику и кроватью. Перед учителем возвышался тяжелый каменный стол, вырезанный из цельного куска яшмы.

«Или сотворенный из маленького камушка с помощью „трунио“», – вспомнил свое вчерашнее развлечение Битали, усаживаясь за заднюю парту.

– За что его на цепи держат, Надодух? – поинтересовался Кро. – Он что, оборотень?

– С какой это стати оборотней нужно сажать на цепь? – возмутился недоморф. – Человек он, самый обычный. Его во время Большой Войны маркиз де Гуяк за предательство тут замуровал. Цепь, разумеется, заговоренная, а через решетку подвал каждый год во время разлива затапливается, и Гроссер тонет. Но не умирает, естественно. Он же человек, а не смертный, он еще Расселение после Второго Пророчества своими глазами видел.

– Не могли бы вы говорить погромче, молодой человек! – неожиданно окликнул недоморфа учитель. – Нам всем любопытно, что вы обсуждаете с таким интересом на уроке истории?

– Расселение родов после Второго Пророчества, мсье Гроссер! – бодро отрапортовал Надодух, вскочив со своего места.

– Сколько же этих родов было на второй родине нашего народа в эпоху Расселения?

– Триста шестьдесят, мсье Гроссер!

– Сколько уцелело к скорбному часу Третьего Пророчества?

– Думаю, не больше половины, мсье.

– Неплохо, мсье Сенусерт, неплохо. Пожалуй, я добавлю два балла к вашему аттестату. Один за то, что на уроках вы болтаете по изучаемой теме, а не про девочек и игру в мяч, а второй из уважения к вашему роду, глава которого стоял в том самом священном круге Расселения, о котором мы сегодня собираемся вспомнить.

Преподаватель кашлянул, поправил на себе железный ошейник.

– Итак, юноши и девушки, четыре тысячи восемьсот семнадцать лет назад в едином храме города Неб страны Та-Кем прозвучало Второе Пророчество, предрекавшее неминуемую гибель нашего народа. Всевидящий Анабанис из рода Калима предсказал, что род человеческий обречен на вымирание, ибо благостная жизнь в счастливой земле второй нашей родины повлекла многократный рост населения. Возникшая на берегах священной реки теснота привела к тому, что многие из семей перестали рождать детей и растить их, что божественной силы не хватает на всех, и многие люди утратили волю к ее обретению, тем самым лишая себя одной или сразу двух душ, теряя магическую силу и становясь простыми смертными. Они предпочитали лишь наслаждаться благами, добытыми их прародителами, и бездумно потреблять добро и пищу, получаемую теми людьми из своих родов, кто не отказался от знаний предков. Те годы казались всем самыми счастливыми в истории, это поистине Золотой век, с тоской вспоминаемый по сей день.

Мсье Гроссер тяжело и протяжно вздохнул.

– Увы, Всевидящий Анабанис открыл перед посвященными окно зеркального пламени, предсказав грядущую страшную истину. Теснота и леность станут причиной вымирания всех человеческих родов, благость и безделие отнимут у выживших остатки разума и превратят их поначалу в смертных, а следом и вовсе в бездушных зверей. Да-а… Это был очень, очень тяжелый час. Все вы, я знаю, думаете: «Это так просто! Вокруг много земли. Уходите, расселяйтесь, и тесноты не будет. Все будет хорошо и счастливо!» Но на деле выбрать путь в дикие земли оказалось очень, очень тяжело. Если после Первого Пророчества наши предки покидали отчие дома и города, обжитые земли перед угрозой гибели от холода, отступая перед непобедимыми ледниками, то в годы Второго Пророчества подобной опасности не существовало… Сытость и покой трудно воспринимать как смертельную беду, правда?

Учитель прошелся за столом из стороны в сторону, позвякивая цепью.

– Что же побудило наших предков признать Пророчество? Опыт, юноши и девушки, печальный опыт прошлого. Праотцы наши, как вы все знаете, были сотворены Создателем по образу и подобию своему и отпущены на землю сорок тысяч лет тому назад. Пращурам нашим достались для жития сказочные кущи, теплые, влажные, обильные плодами и зверями. Иные из перворожденных стремились мыслью и деяниями походить на Создателя нашего, беречь и приумножать духовную силу свою и воспитывать детей в сей важной потребности. Иные же, питаясь плодами и зверями, что без труда доставались им в руки, лишь грелись на теплых пляжах, плодились и размножались, предоставляя отпрысков своих той же безмятежной жизни. Они не воспитывали души свои – и лишились оных, они не тренировали разум свой – и лишились его, они не берегли облика своего – и потеряли даже дарованное Создателем обличье. Ныне видим мы сих несчастных в облике обезьян, обитающих в теплых лесах и предающихся все той же безмятежности. Такими стали наши бывшие братья и сестры, отказавшись от труда и знания, обязательного для каждого человека. Скажу вам больше. Изыскания магов, изучающих родословные наших семей, проверяющие чистоту и родство крови в сложных опытах, смогли убедиться, что не только шимпанзе и мартышки оказались нашими родственниками, но и даже свиньи и муравьеды по родству крови признаны дальними родичами нашими. Теми, кто изначально был создан равным из равных, но по лености своей скатился до полного зверского облика. Что это значит, юноша? – Учитель неожиданно ткнул в сторону Кро указкой.

– Это значит, что мы должны меньше слушать, а больше писать, мсье Гроссер! – подпрыгнул мальчик.

– Правильный вывод, – рассмеялся историк. – Ваше имя?

– Битали Кро, мсье.

– Кро… – Преподаватель задумался на несколько секунд, мотнул головой: – Мы отвлеклись.