Читать книгу - "ДНК Творца - Надежда Мамаева"

Наконец я осталась в нательной сорочке. Башмаки, пережившие купание, выглядели ужасно, но на ногах сидели сносно. Искренне надеялась, что они не развалятся: камни – это не скоростное шоссе. Но идти по осыпи босиком… Увы, любительницей мазохистских удовольствий я не была даже в мыслях.

Тяжело вздохнула и озаботилась вопросом, стоящим на повестке дня: где, собственно, мои спутники?

Поиски решила начать с того, чтобы вернуться на место своего исходного десантирования. Подъем оказался ничуть не легче спуска. Правда, в качестве флажков выступали клочки юбки и примятая сухая трава. Когда добралась до большой плоской базальтовой глыбы, поняла – финиш. В смысле старт. Отсюда и начался мой фееричный спуск. Задрала голову: передо мною был отвесный обрыв. Конечно, это не гладкий бетон, ну да и я не скалолазка. Решила, что геройство – это хорошо, но все же стоит прислушаться к самому тихому из внутренних голосов – голосу разума.

Огибала обрыв долго и упорно, изрядно отойдя от валуна, что встретил меня столь радушно. В серой от пота и грязи рубахе я мало чем отличалась от одной из глыб лавы, что сотни тысяч лет назад разлилась на этом склоне.

Это-то меня и спасло.

Шорох гальки в воздухе, пропитанном жаром и безмолвием, был отчетлив. Я, сама не до конца осознавая, что делаю, скорее повинуясь первобытным инстинктам, пригнулась и ящерицей нырнула за ближайший чахлый куст. Спустя несколько напряженных мгновений появились и они. На этот раз четверо. Терн нещадно кололся, но укрывал меня от глаз инквизиторов. В том, что это были именно стражи, у меня почему-то сомнений не возникло. Наверное, так же охотницы за холостяками узнают женатых мужчин – по брачному выражению лица. Вот и у этих джентльменов в облике сквозили столь знакомые строгие, безэмоциональные и сосредоточенные черты, выправка, а главное – взгляд. Он словно препарировал.

– …рил, что ее здесь нет, – ветер донес до меня обрывок фразы одного из инквизиторов.

– Она должна быть где… – донеслось до меня вновь. – Без нее… временно́го всплеска… не могло.

Фразы были короткими, рублеными, так что домыслить их окончание не составляло труда.

– Нашел! – крикун размахивал руками, указывая вниз.

Не иначе, он обнаружил следы моего стремительного спуска? Трое устремились к говорившему, а затем двинулись вниз по склону.

Я уже хотела выбираться из укрытия, когда особо резкий порыв ветра донес всего три даже не слова, обрывка, которые враз заставили меня изменить первоначальный план стремительного тактического отступления:

– Стар… взяли… переправ… – ни интонаций, ни тембра разобрать было нельзя, однако смысл был понятен.

Я всегда знала, что ругаться матом – нехорошо, но по-другому назвать вещи своими именами просто не получалось.

Выждав еще немного, выбралась из своего укрытия и, пригибаясь так, словно над головой вот-вот должна просвистеть автоматная очередь, устремилась туда, откуда явилась эта четверка.

Сначала услышала лишь отголоски, заставившие меня приникнуть к камням и начать передвижение чуть ли не по-змеиному. Ползти на животе пришлось долго. К ободранным локтям и оцарапанным ногам добавились сбитые до крови ладони. Я старательно загибала влево, понимая, что четверка, не найдя меня в конце своего пути, вернется обратно. Думаю, изгвазданный и разодранный наряд восемнадцатого века без «начинки» в виде тела некой разыскиваемой девицы инквизиторов не устроит. А следовательно, нужно уйти с их пути раньше, чем они меня заметят.

Обползала я говоривших по широкой дуге, в результате чего оказалась у них в тылу. Это я поняла, когда в очередной раз выглянула из-за валуна.

Представшая перед глазами картина не радовала вовсе: свекор стоял с прямой спиной и заведенными назад руками. На его запястьях висели массивные металлические кандалы. Не иначе сплав Эрмара, что блокирует магию. Взгляд старика, холодный и полный презрения, был обращен к конвоирам.

Адриано с рассеченной скулой и разбитой головой, в разодранной рубахе, стоял на коленях. Судя по его виду, он дорого продал свою свободу.

Увы, услышать, о чем ведут столь занимательную беседу охранники, было невозможно, а потому я не придумала ничего лучше, чем попытаться подползти чуть поближе.

Конвоиры стояли ко мне спиной, но один то и дело озирался – бдительный, гад. Выждав момент, когда и он повернулся ко мне затылком, резко перекатилась за очередное укрытие, больше заботясь о том, как бы меня не увидели, чем о том, что ждет меня за очередным скоплением камней. И едва удержалась от возгласа. Я налетела на тело.

Тело попыталось замычать и дернуться подо мной. Зря. С женщиной лучше вести диалог молча. Особенно когда в руке у дамы оказывается увесистый булыжник и она лежит сверху.

Эту немудреную истину связанный вампир с кляпом во рту понял сразу же. Даже указательный палец к губам подносить не пришлось. Кровосос с энтузиазмом закивал, больше не издав ни звука. Мельком отметила, что кожа на его лице покраснела. Похоже, что миф о том, что вампиры испаряются на солнце, имеет под собой обоснование: даже люди со слишком светлой кожей на солнце быстро обгорают. А о таких вот бледных недоальбиносах и говорить нечего…

Осторожно высунулась из-за камня как раз в тот момент, когда вернулась четверка. Увы, изменение диспозиции акустики не улучшило. Я все так же не слышала, о чем переговариваются инквизиторы: в этот раз ветер был на их стороне.

Судя по тому, что один из конвоиров дал отмашку, а затем начал открывать портал, свекра и Адриано решили отправить в управление.

Первым моим порывом было рвануть к ним, но я удержалась. Правда, высунулась из укрытия чуть дальше и, закусив губу, в отчаянии наблюдала, как Адриано, с заломленными охранником руками, исчез в мареве перехода.

В последний момент, прежде чем войти в сверкающую в лучах солнца магическую дымку, свекор обернулся и поймал мой взгляд. Старик, увидев меня, едва заметно помотал головой и смежил веки.

Простой жест был красноречивее любых слов. Я медленно опустилась за укрытие и выдохнула. Вампир смотрел на меня пристально, но попыток поднять шум не предпринимал.

Голова была абсолютно пустой. Единственное, что подсказывало чутье, именуемое некоторыми интуицией: надежда есть, пока есть свобода, но, чтобы ее сохранить, нужно побыстрее убираться отсюда. Навряд ли инквизиторы так быстро свернут поиски беглой магички. Скорее уж пришлют подкрепление и начнут прочесывать квадрат за квадратом.

Вампир, до этого лежавший смирно, попытался отвлечь меня от дум, завозившись и выразительно стрельнув взглядом вбок. Матерая гюрза подняла голову. Ее язык трепетал, а тело, словно полутораметровая латинская буква «S», свидетельствовало: хозяйка этих угодий крайне недовольна вторжением чужаков.

Я перестала дышать.

Лишь смотрела в щели зрачка и на раздвоенный язык. А в голове некстати крутились обрывки воспоминаний той, другой моей жизни, где не было магии, зато были дом и любящая семья. Мама и папа…