Читать книгу - "Терновая ведьма. Исгерд - Евгения Спащенко"

— Тебе нечего страшиться, — ощерившись в сторону темных углов, заверил Таальвен. — Нет такой опасности, с которой я не смог бы совладать. Только скажи, что за чудовища преследует тебя в забытьи?

Но нападать было не на кого. Комната дремала в уютных отблесках пламени, в закутках скрывался лишь сонный полумрак. И, холодея от звука собственного голоса, принцесса выдохнула сдавленно:

— Мне снишься ты, Лютинг Мак Тир…

Поначалу он не сумел растолковать смысла этих слов, а когда понял, что продолжения истории не последует, произнес сипло:

— Я причиняю тебе вред?

— Ты… — Губы Изольды дрогнули. Признание жгло язык не хуже тлеющих головешек.

— Но ведь ты знаешь: я ни за что не обижу тебя! — воскликнул с досадой волк, незаметно переходя на рык.

Ему невыносимо было думать, что девушка, пусть и во сне, боится острых клыков и когтей, серой звериной шкуры.

Но вовсе не грозный облик приводил ее в трепет.

— Ты приходишь как человек… — прошептала Изольда глухо.

Выпытывать больше не имело смысла. И без пояснений очевидно: ничего хорошего в ее видениях не происходит. Таальвен проглотил противный комок в горле и обреченно сомкнул челюсти.

— Посидеть с тобой до утра?

Он по-прежнему был неспособен произнести то, что желал.

— Посиди, — жалобно пискнула она.

«Чтобы не пришел тот — другой… Чтобы он не глядел на меня голодным взором…»

Лютинг вздохнул тяжело и устроился у горящего без каких-либо дров очага.

— Ложись…

И Изольда повиновалась, спрятав пылающее лицо в подушку.

* * *

Дом требовалось нарядить, ведь семнадцатый день рождения случается раз в жизни. Потому Изольда и отправилась в долину, в надежде наполнить свое лукошко цветами. Из них можно сплести белые, голубые, алые гирлянды, а затем развесить прямо под потолком как флаги и знамена.

А вместо вытканных шелком гобеленов пускай будут венки из гибкой лозы. Достаточно вымочить ее в холодной воде и украсить сушеными яблоками, ягодами, еловыми шишками.

Что и говорить, не слишком богатое убранство, но, если живешь посреди леса в зачарованной хижине, сойдет и оно…

В общем-то, принцесса не особенно скучала по роскоши родного дома. Простого жилища, обустроенного кудесницей Ливой, ей вполне хватало. С утра до ночи во всех его каминах горело колдовское пламя, а крошечная водяная мельница у крыльца доставляла горячую воду прямо из подземного источника…

Но от осознания того, что она еще шесть лет не увидит брата, не вернется в любимый чертог, на нее иногда накатывала тоска. Приходилось прятать подернутый печалью взгляд от Таальвена Валишера, хотя он все равно чувствовал, как ноет сердечко его прекрасной жены. И чтобы напрасно не мучить волка, Изольда уходила в лес или в долину, ссылаясь на придуманные дела.

Часами она собирала ягоды, неподвижно лежала на поляне, укрытая прошлогодними листьями и солнечным светом… А когда возвращалась, Таальвен встречал ее. И мысль о том, что он ждет, чутко прислушиваясь к лесным шорохам, наполняла душу покоем.

— Изольда Мак Тир… — завороженно выдохнула принцесса, опускаясь в высокую траву. В памяти мигом воскрес образ Лютинга из ночных кошмаров.

Чтобы отогнать наваждение, она с макушкой окунулась в ароматное озеро из луговых цветов. К счастью, это подействовало. Разлегшись посреди цветущего поля, девушка смежила веки.

Почти год пугающие видения преследовали ее, и одержать верх над их маревом никак не удавалось. Изольда была уверена: сны — дело рук тьер-на-вьёр, но от этого ужас ее не становился меньше. Принцесса отчаянно боялась приморского королевича, словно он был чудовищем.

С тех самых пор, как Изольда сообщила умирающему Таальвену, что знает о его проклятии, они больше не обсуждали прошлое. Напротив — старательно делали вид, будто его не существует. Так принцессе жилось спокойнее, хотя она понимала: волка тяготит положение дел.

Но было бы несправедливо утверждать, что молодожены несчастны. У них имелись свои радости: частенько они гостили у Ливы, наслаждаясь вечной весной в Долине ветров, отправлялись с Зефиром в воздушные путешествия или подолгу болтали с ним у натопленного очага, пока ночь заливала крышу их уютного домика смоляной чернотой.

Приступы неконтролируемого колдовства почти не беспокоили Изольду, а терновая ведьма в ее голове молчала. То ли боялась Лютинга, то ли просто затаилась, замышляя недоброе. Принцессе было довольно и того, что она не видит бледного, искаженного ненавистью лица.

— Вжих! — Над травяным морем пронеслась пчела, сбивая пыльцу с нежных бутонов ветреницы. Запахло сладостью.

«Вот бы устроить бал в трапезной замка Северин, — размечталась Изольда, — зажечь после заката все до единой свечи, пригласить гостей и до полуночи наблюдать, как они пестрой вереницей вплывают в нарядный чертог, попарно кружат под музыку, порхая от трона к уставленным угощениями столам… А затем в комнату войдет Стефан в роскошном черном наряде, расшитом золотом. Он галантно протянет мне руку и увлечет на середину зала, чтобы танцевать до самого утра…»

Принцесса вскинула ладонь к небу, воображая, как принимает приглашение очередного кавалера на вальс. Широкий рукав платья соскользнул, обнажая колючие завитки на коже, и улыбка девушки погасла.

Вряд ли найдутся смельчаки, желающие явиться на праздник к терновой ведьме. Так что среди поклонников ее будут только любимый брат и бесстрашный Таальвен Валишер, которого, кажется, никаким колдовством не отвадить.

Смахнув с ресниц туманные образы, она с досадой поднялась и принялась рвать цветы. До вечера оставалась уйма работы: состряпать угощение, украсить холл, соорудить прическу, в конце концов. И пусть вместо придворных рыцарей и их дам на ужин приглашены лишь Лива с Зефиром, это не помешает им славно повеселиться. День рождения пройдет по-королевски, без хандры и досадных неожиданностей.

* * *

— Мне кажется, пирог самое время вынуть из печи, — мягко подметил волк, щурясь от едкого дыма.

Угольная корочка будущего торта угрожающе потрескивала.

— Еще пара мгновений! — крикнула принцесса из соседней комнаты.

Целый час она балансировала на стремянке под потолком, закрепляя цветочные гирлянды, развешивая гнезда из лозы. Получалось неплохо, но об угощении именинница напрочь забыла, с головой погрузившись в приятную суматоху.

— Изольда, у этого пирога в запасе не осталось ни минуты! Если не спасти его сейчас, есть будет нельзя.

— Почему? — удивилась девушка.

— Потому что он превратится в золу. — Таальвен лапой распахнул ставни, впуская в душную кухню вечерний ветерок.

Порыв воздуха играючи подхватил запах гари и в два счета донес до принцессы.